[ДАИ:] Де… дере́вня на про́звищах, мно́го бы́ло. Идёт э́та, э́та, Светла́на, да? [ДГД:] Ну. [ДАИ:] Сп… э́то: «Где у вас гуля… Гульчя́еу Никола… Никола́й… живёт?» [ДГД одновременно:] Никола́й. [ДАИ:] С неё [показывает на ДГД] спра́шивают: «А я отку́дова зна́ю?» [ДГД смеется.] [ДАИ:] Да, ря́дом идёт, а э́то ш… дед там оди́н э́то, ме́стный: «Дък от Мичу́рина», – ɣът. [Смеются.] Она́ ж: «Дак я зна́ю, ɣде Мичу́рин – вон ɣде он! [ДГД:] «Вон ɣде́ он, – гът, – живёт!» [ДАИ:] «Вот он живёт!», – грю. [Смеются.] [А почему его так прозвали?] [ДГД:] А почему́ – ра́ньше у э́то… [ДАИ:] В ста́линские времена́ бы́ло э́то… [ДГД одновременно:] По́ле. [ДАИ:] По́лосы, лесопо́лосы, дела… де́лали, снегозадержа́ние чтоб бы́ло. [ДГД одновременно:] И сади́ли. Поса́дку де́лали. [ДАИ:] Поса́дку де́лали. [ДГД:] Он воду́ вози́л туда́, вот его́ и прозва́ли Мичу́риным. Раз он к са́женцам воду́ подвози́л на ло́шади, и вот его́ и Мичу́риным и прозва́ли. [ДАИ:] Я э́то, в О́мской о́бласти был, там сте́пи в основно́м-то э́то, там лесопоса́дки-то понаде́ланы, что́бы э́то, снег заде́рживался, не выдува́ло по́чву. Лес посади́л у нас то́же… [ДГД:] Вот и ту́така сади́ли. [ДАИ:] Вот и Мичу́рин [смеется]. [ДГД:] Его́ так и прозва́ли, и до са́мой сме́рьти Мичу́рин был. [ДАИ:] Да. [ДГД:] Вот. [А какие еще прозвища были?] УУ, тут про́звищ вся́ких! [ДАИ:] Вся́ких, да. Вся́ких. [Смеются.] [ДГД:] И ɣолья́н. [Как?] ɣолья́н, ɣаɣа́ра, Чуча́ўка… [ДАИ:] Царёк. [ДГД:] Царёк. Да вся́кие. [ДАИ:] Э́то я веду́ поли́тзанятие с коммуни́стами в шко́ле, в э́то, совхо́зные коммуни́сты ко мне ходи́ли на политзаня́тия. Ну мы сиде́ли э́то, а там оди́н э́то, Евгра́ф Григо́рьевич: «О, – ɣвори́т, – ско́ро ве… весно́й, ско́ро, – ɣори́т, – ɣолья́ны поплыву́т». [ДГД одновременно:] Э́то р… ры́бки таки́е. [ДАИ:] А э́то, а э́то, – ɣъть, – прозы… про́звище Голья́н бы́ло [нрзб.], а он в отве́т: «А цари́, – ɣъвори́т, – их лю́бят!» [Смеются.] А то, тот – ц… Царёк! [Смеется.] Два про́звишша. «А цари́, – гъть, – их лю́бят!» [ДГД собирателю:] Чай пей! [А почему Царёк?] А хто́ его́ зна́ет? [ДАИ:] Ну хто́ его зна́ет? [ДГД:] Про́звишше да́дено бы́ло. [ДАИ:] Про́звище э́то. [Смеется.] [А Гольян почему?] [ДГД:] И то́же про́звище да́дено. [ДАИ:] Ну. [ДГД:] Хто́ их зна́ет, отку́да э́ти про́звища бы́ли. Нъ от. […] [А жителей других сел как-то называли?] [ДИА:] Самохо́ды – мы. [ДГД:] Мы – самохо́ды. [ДИА:] А бо́льше ка́к бы не́ было. Ну там потому́ что Колча́к был. [ДГД:] Ну. Он и тут проходи́л, но ту́-то яго́ не ба́ловали. Как ɣовори́т… [ДИА одновременно:] Ну а здесь на́ши пре́дки про́сто пришли раз э́то... [ДГД:] От. [ДГД:] А та́м-то Колчаки́ твори́ли чудеса́. [ДАИ одновременно:] Ну а ма́ть её [указывая на ДГД] э́то расска́зывала, она́ ɣъть э́то: «Бе́лые приду́т, Колчаки́, они г… гра́бят хо́дят, ку́риц ло́вят э́то, и… ша́рятся по огра́де, всё везде́, про ста́йкам… Кра́сный придёт, вот сидя́т, – ɣът…» [ДГД:] У нас э́то, в о́бшшем, он мне́ уже́, моему́ де́ду брат, он у кра́сных то́же был, они́-то все у кра́сных бы́ли. А он че́-то домо́й забе… пришёл. Пришёл домо́й. И хто́-то доказа́л, что он до́ма. И ўот они́ э́то, пришли́ – его́ куда́ дева́ть? А в сара́е теле́ɣа стоя́ла, они́ взя́ли, в э́тот сара́й, се́на натолка́ли туда́, соло́му, се́но, чтоб то́ко э́то. И вот они́ э́то, штыка́ми… [ДАИ:] Под теле́гу его́ положи́ли э́то… [ДГД:] Е́то, а он под теле́ɣой лежа́л. Ему́ надо́ б уйти́, ночь дожда́ть, что́бы уйти́, и во́т он лежа́л под теле́ɣой, а они́ – штыка́ми коло́ли, чтоб… иска́ли яго́, но не… не попа́ли они́ ў яго́. От. А ту́та-ка… ма́ма расска́зывала, что кода́ они́ зве́рствовали тут: «И вот ɣде, – ɣът, – нам скры́ться?» У подпо́лье зале́зут, и в подпо́лье сиде́ли, от кода́ они́... А ту́та-ка вот… они́ тода́ хто́-то, в о́бшшем, он коммуни́ст был – э́тот мушши́на, дак яɣо́ноўу се́мью, он, еɣо́-то до́ма не́ было, на… воева́л, а яго́ се́мью иска́ли. Дак они́ в одни́х скрыва́лися, ў подпо́лье. Семьёй. Дво́е дете́й и сама́ ж э́та… у подпо́лье бы́ли. По́ленька-коммуни́стка яе зва́ли. [ДАИ:] Да. [ДГД:] Вот. Ў о́бшшем, а у ма́мы брат дя[дя] Ва́ня, йим по семна́дцать лет бы́ло, там с йи́хной же у́лицы па́рень и пожило́й мужи́к. Йим на́до бы́ло к кра́сным попа́сть. А дяре́вня была́ вся оце́плена. Ўже не… не пройдёшь – всё кругом оце́плено бы́ло. Ўот. А ма́мин ста́рший брат, он чё де́лал – че́рез вот э́то ўо́зеро, у нас вот – ишшо́ ўо́зеро во здесь – пере́мя [перейма] там тако́е есть. Он но́ччу перяйдёт, а они́ в лясу́ втроём скрыва́лися от кол… от бе́лых-то. И вот коɣда́ э́то, он йим проду́кты носи́л, бо́тало тако́е бы́ло сде́лано, что побря́кает йим – они́ вы́йдут из ле́са. Раз они́ э́то, что жда́ли, кода́ кра́сные пойду́т, на́ши, и они́ тода́ присоединя́тся. И вот после́дний раз дя[дя] Мики́та хоть пошёл, понёс йим оде́жду, что они́ уже́ оборва́лися все, ты что́, ўсё, да и ɣря́зные ж во, в лесу́ дак. И вот поняс… понёс, – ɣъть, – дак, пришёл – йих уже́ нет. А как раз кра́сные пошли́, и они́ присоедини́лись. Ўот. Я ɣворю́, пото́м у… тут уже́ када́ я в столо́вой рабо́тала, и вот дя́дю-то Ва́ню заре́зали уже́ по́сле э́то… войны́. И э́то, в сороково́м ɣоду́ яго́ заре́зали, дя́дю Ва́ню. Вот, и е́тот, кото́рый с ним молодо́й-то то́же был, он у нас во́шшиком в столо́вой был. Прихо́ит эт ў Хряшшенне с буты́лкой: «Деўчо́нки, айда́те! По… помя́нем Ива́на Матве́ича!» А яго́ кото́рый заре́зал, его́ сестра́ рабо́тала у нас посу́дницей в столо́вой. «Айда́те, – ɣъть, – помя́нем Ива́на Матве́ича! Не да́л Роɣ пожи́ть, – ɣът. – Нас, – ɣъть, – Колча́к не у… не… не уби́л, вы́жили, дак э́то Роɣ, – ɣрит, – заре́зал». Э́то про́звище бы́ло тако́е.