[Где находились гроб и крест до похорон? В доме?] АА, э́то… крест в до́ме не нахо́дится. Когда́ вот на у́лице э́то всё стои́т… э́то стои́т всё на у́лице. [А где на улице?] Ну, наприме́р, под сара́ем и́ли где прям в огра́де. [А когда́ гроб делают?] Гроб… А ра́ньше де́лали вот у нас на заво́де. Наприме́р, муж у́мер — на заво́де де́лали. Дружо́к пришёл, сказа́л: «Э́то я сам сде́лал ему́ гроб». И п… и́ли прив… привёз, и, э́то са́мое, всё. А сейча́с гото́вого продаю́т, щас гото́вого продаю́т. У меня́ до́ски всё лежа́ли, я говорю́: «Ой, сыно́к, пусть э́ти до́ски бу́дут мне на гроб». Он говори́т: «Ты чё, ма́ма, щас любо́й… приезжа́й и любо́й гроб забира́й, како́й те на́до, на скол\ько. Чтоб на ско́лько ме́тров, как… рост како́й». Вот так вот. Э́то… э́то нахо́дится… как… в до́ме. Вот, наприме́р, вот э́то был март ме́сяц, а всё равно́ уже́, чтоб… раз он… [речь о покойном муже МЭГ] Как… как… как сказа́ть… Так он жи́л до́лго, что, э́то са́мое… У него́ уже́ пошла́ кровь с но́су, и закрыва́ли лицо́ моёму му́жу. Уже́, э́то понима́ешь, уже́ не кровь идёт, а про́сто су́кровица идёт тогда́. Вот тако́е вот. [А чем вообще накрывают покойного?] А поко́й... накрыва́ют… Ну, хто вот ра́ньше накрыва́ли всё равно́ како́й-нибу́дь тю́линой тако́й нак… специа́льно прода… Ну, наприм… Ме́тра два ку́пишь тю́ли, и накрыва́ли. А сэча́с даю́т э́то всё, когда́ гроб берёшь, ну и э́то всё на́до, а всё они́ даю́т, и накрыва́ет. А я вот не хочу́, я не… не могу́ терпе́ть, когда закрыва́ют лицо́. Я говорю́: «Я когда́ бу́ду, хоть мёртвая, то́лько мне лицо́ не закрыва́йте. Я бу́ду задыха́ться» [смеётся]. Вот у меня́ тако́е что́-то. Я так свои́м де́тям так говорю́. А так накрыва́ют тю́лью вот. Золо́вка умерла́, и у ей бы́ло всё пригото́влено уже́.