[Кто первый входит в дом после похорон?] Да, э́то… [Не важно?] Ну я не зна́ю. Я э́то не могу́ сказа́ть, хто. Ну, лю́ди же чужи́е, они́ иду́т все толпо́й, как, наприме́р, сэча́с, наприме́р, я вот, напър [например], свои́м де́тям так говорю́, что вот, у нас тут ря́дом… там, есть столо́вая, вот, маши́на остана́влыва́ется, как гости́ница э́то, здесь шофера́ ночу́ють, всё, а… они́ и де́лают э́то, поми́нки, там всё гото́вят уже́, всё гото́во, то́лько вот, наприме́р, ну, наприме́р, спиртно́е челове́к с… сам до́лжен, а онеи пригото́вят и пото́м шчёт предъя́вят. Вот тако́е, как э́то… поми́н. Но они́, то́лько оди́н раз они́ помяну́ли и ушли́, а пото́м ты на за́втра – ты де́лаешь, и де́лаешь и де́вять дней, и соро́к дней, и полго́да отмеча́ешь так вот, уже́ свои́х зовёшь, свои́х, э́то, з[н]ако́мых. [Не было такого обычая на следующий день после похорон идти на кладбище?] Да, на у́тро иду́т на кла́дбище, на у́тро иду́т на кла́дбище, всее… ну вот хто, вот наприме… садя́тся в маши́ну там, е́сли то́лько пого́да позволя́ет, они́ садя́тся, еду́т на маш… наа… на кла́дбище у́тром. [Приходишь на могилу и что там делаешь? Оставляешь что-то?] Да, чё там… Ой [вздыхает], я… прихожу́, разгова́риваю с я… говорю́: «Ну дед, ну чего́ ты лежи́шь, ж… ты уже́ лежи́шь два́дцать лет, чё ты меня́ не забира́ешь, зна́чит, я тебе́ д… не нужна́ ешшё? – я говорю́, – Чё ты молчи́шь-то?»