[Есть ли такое время, когда нельзя спать?] Не зна́ю. [Соб.: Говорят, вечером или в полдень нельзя спать.] Мы вы́росли, не зна́ли ничэго́, мы от це́ркви далёко. Тем бо́лее… [усмехается] на чужо́й стороне́. Како́му Бо́ɣу ве́ровать. И роди́тели не зна́ли, и мы не… а мы тем бо́лее. И на нас смотре́ли как на чудако́в на каки́х, и мы на ва́с. Вот. Ру́сские – э́то ру́сские, не́мцы – э́то не́мцы. Вот не́мцы прие́хали, там вою́ют не́мцы, а тут привезли́, блядь, пуɣа́ть [смеётся] ма́леньких. Ой… [Вас не дразнили?] Не, я выро… я вы́росла, ни ра́зу нихто́ меня́ не упрекну́л ни ў чо́м. [Были какие-нибудь особенные названия: русских по-другому называли..? Не дразнили?] Ну, дак тут есть вся́кие кли́чки, да́дены ра́ньши. Уɣу́. [Не помните какую-нибудь кличку?] Нуу, не на́до йих, ну́ их. Мальчи́шка оди́н ну не моɣ вы́ɣоворить «дай закури́ть». «Кули́ть, кули́ть, кули́ть» – и яго́ прозва́ли Кули́ч. Ну. Э́то та́к. Поэ́тому… [Есть ещё что-то похожее?] [Переспрашивает. Соб. повторяет вопрос.] Ну, ма́ленькие вон чо попа́ло ɣоворя́т, дак тада́ мо́жно и прозва́ть яго́ так, и… мно́ɣо недоɣова́ривают.