[Не рассказывали, что какой-то дом под землю ушел или церковь?] АА, е́то, слу́хайте, э́то ж во… ў Веряме́йках, там Сове́т стои́ть и та́ма пе́ред Сове́том большшу́ша ка… така́я лу́жа, ну, як лу́жа, ну, возяри́на така́я. Ну дак ўсе так лю́ди гово́рют, что «е́то, - говори́т, - це́рква туды́ под зе́млю ушла́, э́то це́рква под зе́млю». Дак э́то оой, меня́ век на све́те не было́ ищё и всих ниде́ ния́ка не было́. [Почему она ушла?] Ну хто ж яе́ зна́еть. Ну. Э́то оой, оой… неизве́стно. Э́то все так гово́рют, гово́рют, ну, а оди́н одному́ перека́зываеть, перека́зываеть, а кто яго́ зна́ет, никто́ не ба́чиў, никто́ ня ви́дел. Щас уже́ ж поколе́ние, ба́чишь ты, поменя́лося, яко́е, а ста́рыя лю́ди – э́то ре́дко-ре́дко, уже́ все поотмира́ли. У нас сто́ко было́, у нас дяре́вня была́ восемна́дцать дворо́ў, старики́ были́ у ка́ждом дворе́ и всё зна́ли. А щас – что у нас, нема́. Вот два пья́ницы живу́ть, я, и фе́рмер, и ище́ ба́ба та́ма живе́ть на конце́ одна́. Ну и всё. И бо́льше нико́го нема́. [Не говорили, что ан этом месте что-то слышно?] Не-не, ничёго, про́сто лу́жина, вот, упа́дина така́я и е́то во про́тиў на́шего Сове́та, эт ра́ньше Сове́т быў, дак упа́дина така́я, возяри́нка, ина́ не зараста́ет ниде́ ничёго, вода́ всё стои́ть и стои́ть, всё стои́ть и стои́ть. [Чистая?] Чи́стая вода́. Ба́бы, быва́ло, и поло́шут тро́ху там то́е, то́е. Тря́пки яки́е-то то́е. А так ниде́ ния́к нема́, нема́.