Как я сы́ну, быва́ло, скажу́, гърю: «Ко́ля, ты хоть не матери́сь при девчо́нках», – я гърю: – Я вот себя́ по́мню, как мы не люби́ли, как э́то у́хо ре́зало, э́ти матерки́. А, э́то, он гърит: «Ма́ма, о чём ты говори́шь? У нас девчо́нки как загну́т – у́ши свора́чиваются». Уɣу́. [А не говорили, что женщинам материться – грех?] Дак хоть же́нщине, хоть мужчи́не. Коне́чно. Вот э́то вот Дья́вол на языке́-то там. Ну. Да я сама́ быва́ет что и… в ра… ра́зные, в… ра́зные, вы́скочит, сло́во чё-нибу́дь. Нет что сказа́ть, запну́лась, нет что сказа́ть: «О Го́споди!» – «Ой блядь!» Матюкну́лась. [Смеётся.]