[Лидия Павловна, вот вы говорите, что кума и куму вы выбирали потому, что близко живут?] Да не, не потому́, де хо́чешь бяри́, кого́ хо́чешь, во. [А называть ребёнка? Как выбирают имя и когда называют?] Ой, я прие́хала, домо́ў пришла́, привязли́ мене́ уже́, я… я того́ же назва́ла сама́, Пе́тей, бо́льшего, во. А я того́ уже́ мало́го як роди́ла, уже́ етый назва́ў: «Мам, бу́дя Вале́ра». Ну Вале́ра и ла́дно. Во. У е́той, у Олимпиа́ды Проко́повны Вале́ра, и у мене́... у нас бу́де Вале́ра, во. Пото́м э́то роди́лась е́та де́ўка, ён… ян и ка́же: «Мам, у Гордие́нки Святла́на, и у нас бу́де Святла́на». Ну и всё. Вот тако́е выбира́ли. Выбира́е что хо́чешь. [Это сын выбирал?] Угу. [А вот не было такого, что священник должен был выбирать?] [Переспрашивает, соб. повторяет вопрос.] Не. Не. Мо́же, коль… мо́же, когда́ и выбира́ли коли́сь, не, э́то бы́ло кода́сь. Ўо, дак называ́ли уже́, ой, и да́же и нехоро́шим и́менем, я скажу́. Рассе́рдится ба́тюшка на кого́ уже́ там что, дак таки́м уже́ и́мем коря́вым назове́т, что не приду́мать. Ой. Э́то мне ма́мка говори́ла, что ка́же, на́до ему́ так уже́... изто́е. Ой. Да я́ко… я́кий же он и не ё, да на́до ж таки́ уже́ ж… име́ть со́весть. [А это каким корявым?] Ну, некраси́вое и́мя, а яко́е уже́ оно́ некраси́вое, ня зна́ю [смеется]. [А если имя некрасивое, оно может как-то повлиять на судьбу ребенка?] Ну, на рябёнка ня зна́ю, а на е́ту, коне́чно, е́сли уже́ больша́я, дак и… уже́ и глядя́ть иско́са, что не така́я, як уси́. А яна́ винова́та? Оно́ ж не винова́то! Яко́е роди́лось, роди́лось, дак ти́льки, что вже, ой! [А вот не было такого, что поначалу имя ребёнка скрывали от чужих людей?] А? [Не было такого, что имя ребёнка скрывали от чужих людей и говорили, что ребёнка как-то по-другому зовут?] Да ня зна́ю. [Чтобы два имени было у ребёнка?] Не. [Не было такого?] Не, тако́го не то́е. [Чтобы одно сам знаешь, а другое для людей?] Не, у нас тако́го не было́. Для люде́й… Уже́ одно́... одно́ хоро́шее, а друго́е уже́ плохо́е, да? Чи як яго́? [Ну как, одно своё, если чужой его узнает, то это может быть опасно, не говорили такого?] Тако́го не́ту. Не было́ тако́го. Тако́го не было́, де́ти. [А если ребёнок некрещёный умирает?] Ну что, некряшчёный умира́ет, ну всё, моли́сь Бо́гу за его́ и всё, у це́рковь уже́ его́ не отправля́ють. Уже́ ничёго ня мо́жешь изде́лать. А так уже́, моли́сь да и всё. [А хоронят его где?] А? [А хоронят его где?] Ну на кла́дбишче хоро́нят тепе́рь. [Со всеми вместе?] То э́то хорони́ли э́тих, что вот, то ве́шались, то стреля́лися, дак за кла́дбищем, то кода́-то. Во. А тепе́рь уси́ у ряд, тепе́рь уси́х, на э́то. И, тих, что ве́шаются, яки́ стреля́ются, яки́ ре́жутся. Что за уси вме́сте. Так а ну куды́? Ну яко́й, я ня зна́ю, куды́ яго́ уже́, ну отнесе́шь ты за кла́дбишче, ну всё равно́ в зямлю́, ну там то́льки кана́ва та́я уже́ не э́то са́мое, за кана́ву, де́скать уже́ ту́тока уже́ яго́ нельзя́.