[До этого ШМА рассказывала, как на Купалу у нее на родине обливали прохожих водой. Заключила выводом, что раньше жилось веселее – см. VIa-11 доп.] Я грю, щас… ра́ньше… ну, ту́т-то мы, как прие́хали [переехали из Казанского р-на], дак здесь ка́к-то э́то, вот, на Рождество́, я говорю́, не ходи́ли ни сла́вили, ничё. Мы оди́н раз собра́лися, вот я зде́сь ещё рабо́тала – в том лесу́ была́ племфе́рма – сви́ньи племенны́е, что э́то ка́к вот… И мы все́й этой племфе́рмой реши́ли сходи́ть поколядова́ть. Там, по котте́джам [пос. Октябрьский]. Ну, поколя… колядова́ли – пото́м нас та́к осла́вили! И сказа́ли, что мы ба́нку с варе́ньем у кого́-то укра́ли и са́ло укра́ли – када ра́ньше у всех были сви́ньи, сдава́ли свине́й – бы́ло не э́то, ка́к вот. И како́е может быть са́ло и како́е может быть э́то, чтоб э́то ворова́ть?! [...] [А как ходили колядовать? Переодевались?] Да, мы переоде́лися. Ну, вот [нрзб.] с фе́рмы-то, ну, с рабо́ты. Переоде́лись кто во что́ – ма́ски понаодева́ли вся́кие, тогда́ там чё же, вся́кие ма́ски бы́ли. [Маски покупные?] Ну. Ну, магази́нны. Там всё… и вот… и всё… С тех пор – я говорю́, мы до́ма всегда́... нет, вот про́шлый год… ой, не про́шлый год, чего? – го́да два́ тому наза́д е́здили, наве́рно, – чё… кака́я… была́ маши́на-то у до́чери, не зна́ю: то́ ли на «деся́тке»… на «деся́тке», наве́рно, ещё е́здили – те́-то там хо́дят, ну, племя́нницы, девчо́нки. Те́-то зна́ют, они́ у себя́ в Копоти́лах – тут мы к бра́ту прие́хали, а там щас, ка́к сказа́ть, нет уже́ наро́ду и ба́бки все жду́т. А там оста́лся оди́н тако́й, ну, как подро́сток, и он не э́то. Ну, ещё Ми́шка, мой как внуча́тый племя́нник… э́тот, племя́нчатый вну… внук, но он не хо́дит. Он вы́ше вот э́того па́рня [указывает на соб. ОМС], ему́ четы́рнадцать лет… пятна́дцать, вот. [...] И вот, а он уже не хо́дит, что э́то ему́… Ну и всё, сноха́ говори́т: «Ва́нька, – сы́ну, – своди́ девчо́нок пусь посла́вят», – по э́то, по дере́вне-то. Ну что… Вот, он повёл, э́ти-то зна́ют как всё, а на́ша ме́лочь-то… Тут им да́ли паке́т, прихо́дят – ещё в ва́ленках, а то зайду́т домо́й, то вы́йдут – оно́ же намерза́ет, пото́м налипа́ет, и ва́ленки тяжело́, да отстаю́т, но она́ [младшая внучка] ещё не привы́кла бы́стро ходи́ть: её ма́ма в шко́лу увезёт, со шко́лы привезёт, в са́дик повезёт, с са́дика. Када́ вот она́ у нас жи́ла, мы всё вре́мя пешко́м, она́ вобще́ не люби́ла ни в коля́ске, нигде́. Ой, тут пришла́ така́я заму́ченная, уста́вшая, и це́лый паке́т при… та́щит. Ва́нька тащи́л, не мо́жет – она ма́ленькая ро́стом. А Ва́ня-то у нас то́же ведь здоро́вый. Ну, и всё, э́то, ка́к во… она́ пото́м взяла́-то и э́то – девчо́нки-то захо́дят – что насла́вили-то сто́лько. Те́-то зна́ют, пере… а она́ таки́ бе́шены глаза́, така́я до[вольная]: «Ма́ма, ба́ба, я то́же…» – что э́то ка́к вот, насла́вила. Дак им там стару́хи-то нагото́вили, им там по пять моро́жен, бо́льше дава́ли, там и де́нег дава́ли, и конфе́т, и… ой, вобще́! Мы съе́здили… чё-то она мно́го тогда́ - ты́щи, наве́рно, полторы́ или две́ ли там насла́вила. Ну. Я говорю: «Ксю́ха, дак ты э́то… хорошо́ вы э́то пристро́ились с ма́терью! – я говорю́: – Я вам доро́гу, заправля́ю, опла́чиваю, и, – говорю́, – что ещё нахаля́ву, – грю, – ты, – па́пе, – конфе́т набра́л и я́блок там», – всего́, всего́ им на э́то… нало́жили. Ну, я всё: «Ох ты, – говорю́, – э́то, хохлу́шка, – говорю́, – жа́дна». Ну, а тут не хо́дят. Там, в посёлке [пос. Октябрьский в 2,5 км от Карасуля] хо́дят, но щас де́ти чё хо́дят: ли́бо ты вина́ налива́й, ли́бо ты де́нег дава́й. Вот, ну как к золо́вке пришли́ в про́шлом году́, она́ э́то ка́к… что, говори́т, э́то – конфе́ты, а они́ говоря́т: «А заче́м? – прям матерка́. – Дава́й, – гът, – нам, ба́бка, де́нег!» Она говори́т: «Дак у меня́ на ка́рточке, я, – говори́т, – зна́ла бы, что вы э́то, придёте, дак я́ бы э́то…» К до́чери в Иши́ме та́к же пришли́: «Или, – гът, – вина́ нам налива́й, или э́то, де́нег дава́й!» Щас во́т каки́е де́ти. Не э́то. [Поют что-то, когда славят?] Ну. Ну. Ну, вот э́то, ка́к оно… «Рождество́... Х… Христе Бо́же вас-то…» – э́то, ну, рожде́ственское-то э́то. А про́сто э́то ка́к во… я… ны́нче прие́хали к ним туда́, я захожу́ э́то, О́лечка-то [? – дочь в Ишиме (?)] откры́ла домофо́н э́то, захо́дим, я что «Славите, сла́вите, Там са́ми, лю́ди, зна́йте, что…» [...] [Как? «Славите, славите…»?]
Ну, са́ми, лю́ди, зна́йте.
– Заче́м пришёл?
– За копе́ечкой.
– Копе́ечка на ла́вочке,
Пирожо́к на столе́.
– Подава́йте поскоре́е,
Если не дади́те пирожо́к…
Забы́ла там уже чё-то. Коро́че – уведу́ коро́ву со двора́. А она́ [внучка] так стои́т, грит: «А у нас её сро́ду не́ту, коро́вы, кого́ ты поведёшь?!» У на́с вот ба́тюшка – он по свои́м э́тим, прих… ну́ как прихожа́не, вот, кто ча́сто хо́дит, он е́здит сла́вит со свое́й со всей семьёй, вот пе́сню-то поёт э́ту.