[До этого говорили о том, ругалась ли бабушка ВСВ Нюра на своих внуков.] И она́ всегда́, ну то есть, ну, как нам ку́шать и́ли как нам что, чего́, но вот ме́сто всегда́ бы́ло. Е́сли дед, то мы все... [Ее муж?] Да. Е́сли он приходи́л на обе́д, мы зна́ли — э́то его́ ме́сто, его́ никто́ не до́лжен занима́ть, никто́. [А где оно было?] [Вздыхает.] Стол, ну он обы́чно, он… он зна́ете, столы́-то у нас ра́ньше что. Он тут же был и обе́денный, он тут же был и тот, в кото́ром всё скла́дывалось, все э… кто́ они, в о́бщем, каки́е-то таре́лки, стака́ны, ещё что́-то. [Он был длинный?] Нет. Стол у ба́бушки был м… Дли́нный у нас был, когда́ бы́ло ле́то. Но э́то был сколо́ченный специа́льно. Он приме́рно вот там на де́сять челове́к, наве́рно, ну, то есть с одно́й снача́ла, с одно́й стороны́ мо́жно бы́ло пять-шесть посади́ть и с друго́й стороны́. Ну, вот да́же где́-то до двенадцати то́чно нас могло́ там сесть. И вот ле́том он у нас всегда́ стоя́л в огра́де, и ба́бушка брала́ вот чугу́нную [держит в руках крышку от кастрюли], то́лько чугу́нная. А она́ така́я зво́нкая. И в неё поварёшкой. [Чугунную кого она брала?] Эв… Кры́шку. [Крышку?] Кры́шку чугу́нную и по ней. И там вся дере́вня зна́ла, у Ню́рки обе́д нача́лся, она́ дете́й ко́рмит. [Смеется.] Вот. Ну, и бы́ли, коне́чно, таки́е про́звища, вот раз она́ Симу́хина, она́ — Симу́шиха. «Симу́шиха пошла́ свои́х дете́й к… корми́ть». Симу́шиха. И в результа́те мы бежа́ли все ку́шать, мы зна́ли — аа, ку́шать гото́во.