[До этого говорили про страшные истории о превращениях в свинью, которые рассказывали дети в детстве ВСВ. Соб.: А бабушка таких историй не рассказывала?] Ба́бушка расска́зывала одна́жды про Пи́ковую да́му. [Баба Нюра?] Да. [А что про Пиковую даму?] А про Пи́ковую да́му, о то́м что мы… я чё-то, наве́рно, когда́-то задала́ вопро́с, потому́ что у нас ста́ли чё-то там, зна́чит, вот Пи́ковую да́му вызыва́ть, вот Пи́ковую да́му вызыва́ть. И э́то уже́ бы́ло п… приме́рно там пе́рвый, второ́й, тре́тий класс. И, че́стно говоря́, она́ расска́зывала о то́м, что э́ту Пи́ковую да́му кто́-то у неё, когда́ она́ была́ ма́ленькая, то́же когда́-то пыта́лись вызыва́ть. [Еще тогда?] Да. И гъри́т: «И что́ получа́ется-то, вызыва́ли-вызыва́ли, и в результа́те пото́м нашли́ там кого́-то мёртвым. Потому́ что они́ чё-то не успе́ли заже́чь свет». Ну, в смы́сле заже́чь, тогда́ не зажига́ли, тогда́ лучи́ны бы́ли. Ну, то есть вот где́-то в зе́ркале появля́лось пятно́, пото́м появля́лось како́й-то силуэ́т, появля́лся силуэ́т же́нщины. И е́сли во́время не заже́чь свечу́ и́ли там заже́чь свет, и́ли ещё что́-то. То м… ти́па она́ могла́ вы́йти и тебя́ задуши́ть. [А как вызывать её?] Вот э́то лу́чше н… не на́до, я че́стно говоря́, я с тех време́н её пра́вда, че́стное сло́во, вот до сих по́р бою́сь. Потому́ что, ну, не то́ чтобы я в э́то ве́рю, да, но… Э́то чё-то прям ка́к-то вот не под…, э́то сов… э́то вот, с э́тим шути́ть вообще́ нельзя́, мне ка́жется. Потому́ что у меня́ дочь когда́-то показа́ла мне одна́жды, как они́ вызыва́ют домово́го. Спра́шивают: «Ту́т ты, и́ли не тут?» Они́ чё-то, зна́чит, сади́лись, вот ско́лько их там собрало́сь челове́к, они́ де́лали круг, сади́лись чё-то бра́лись за́ руки, бра́ли ло́жки, и ло́жки завора́чивали… коро́че бра́ли бума́жку, вот так вот бра́ли бума́жку. [Берет салфетку и складывает ее так, что остается полоска.] Завора́чивали, завора́чивали ло́жку вот так вот [складывает полоску пополам, кладет внутрь вилку, и закручивает, см. видео VSV-domovoj] и́ли ви́лку, ну, в…, мне ка́жется, ло́жку. Ло́жили их и спра́шивали́: «Домо…», [салфетка разворачивается, поэтому ВСВ комментирует:] ну, в… в о́бщем, бума́жка была́ больша́я, щас вот её побо́льше сде́лаем [сворачивает салфетку иначе, чтобы было нагляднее], вот та́к вот, получа́ется. Вот завора́чивали её, ви́дишь, да, как я её зав... [ВСВ обращает внимание на то, что вилка была внутри сложенной пополам салфетки.] Вот ви́дишь, вот та́к вот завора́чивали. Ло́жили их. Ка́к-то то́ ли вот та́к вот они́ их ло́жили. [Кладет вилку зубцами вниз.] Вот щас вот я не по́мню, как они́ ложи́ли саму́ ви́лку и́ли ло́жку. Вни́з её, что́ ли, ложи́ли, и́ли вот та́к ли [переворачивает вилку и кладет зубцами вверх] её про́сто ложи́ли. Но да́же, да́же не э́то ва́жно. Они́ произноси́ли слова́ каки́е-то там, ти́па: «Домово́й, домово́й, приди́ чё-то з… ко мне домо́й», — и́ли чё-то в тако́м пла́не. Произноси́ли э́то не́сколько раз. И в результа́те пото́м развора́чивали ло́жку [разворачивает салфетку на вилке], а она́ находи́лась не так [вилка осталась внутри салфетки], я пря́мо сама́, че́стно гъря́... А она́ находи́лась вот так [вытаскивает вилку из салфетки и кладет ее поверх нее]. Е́сли она́ нахо́дится вот так, зна́чит он здесь. [Смеется.] И вы зна́ете, я гърю: «Ну́-ка, дава́й сде́лаем?» Она́ гъвори́т: «Дава́й». И мы заверну́ли э́ти ло́жки. Проговори́ли. Вот так вот заверну́ли [снова кладет вилку в салфетку и заворачивает]. Сложи́ли их, я вот пра́вда ща́с чё-то я не по́мню, чё за слова́ там бы́ли, с э́тим домовы́м-то. «Домово́й, домово́й…», — чё-то приди́, то́ ли ка́к-то ко мне и́ли ко мне домо́й, и́ли чё-то. Пото́м зад… получа́ется, е́сли вот так вот эт са́мое [показывает на завернутую вилку, лежащую на столе], ну́жно бы́ло задава́ть вопро́с любо́й. Ну, и опя́ть же, вот проверя́ли, развора́чивали, да [разворачивает салфетку на вилке, вилка остается внутри]. Ну, сейча́с э́то совсе́м друга́я, там ну́жно бы́ло вот и́менно сесть чё-то, что́бы… [В круг?] Чё-то в круг, чё-то за́ руки взя́ться, чё-то не размыка́я. Я щас, вот че́стное сло́во, не по́мню. Э́то прям… э́то прям получа́ется был ритуа́л. Вот прям ритуа́л. А э́тим ритуа́лом, я не зна́ю, кто, но мне ка́жется, они́ э́то всё де́лали с Ле́рой Са́виной [скорее всего подруга дочери ВСВ], а у неё ба́бушка, ну, она́ могл… вообще́ вот, че́стно говоря́, она́ лечи́ла, ле́чит. Ну, щас уже́ очень ста́ренькая, а вообще́ она́ лечи́ла, э… люде́й. Ну, вот помога́ла младе́нцам, когда́ вот начина́ли там пла́кать, ещё что́-то заговори́ть гры́жу ту́ же, от испу́га полечи́ть, и́ли ещё что́-то. Я ду́маю, что наве́рно, они́ от неё что́-то узна́ли, что вот та́к мо́жно позва́ть домово́го. И пото́м задаёшь любо́й вопро́с, и е́сли вот так ло́жка ока́зывалась [снова разворачивает вилку, она остается внутри салфетки]. Ну, вот та́к вот [вытаскивает ее и кладет поверх салфетки]. [Соб.: Вот так вот.] Да. То, ти́па э́то — «да». Е́сли по-друго́му, е́сли она́ ока́зывалась вот так [кладет вилку внутрь салфетки], то зна́чит… Но я ошале́ла сама́, когда́ я уви́дела, я развора́чиваю… Я её сама́ сверну́ла вот так [снова заворачивает салфетку на вилке], я её развора́чиваю [разворачивает салфетку], а она́ пове́рх э́той ви́лки-ло́жки [имеет в виду поверх салфетки, хотя когда заворачивали, она была внутри]. Ка́к э́то происхо́дит, я не понима́ю, я не понима́ла, не зна́ю. [Соб.: Вы сказали, что если ложка оказывается снаружи, то это значит да. Да — это значит он здесь или это ответ на вопрос?] Ну, ну́жно снача́ла спроси́ть: «Ты здесь?» И е́сли вот та́к вот [кладет вилку поверх салфетки] вот та́к вот ло́жка лежа́ла, то э́то — «да», то он здесь. [Соб.: Класс.] И в результа́те пото́м… Ну, опя́ть же э́то то́же, э́то класс, но э́то зна́ете, э́то о́чень опа́сно. Я в то вре́мя, я, наве́рное, про́сто чу́вствую э́тих, э́того домово́го и́ли что… я в како́й-то моме́нт… […] Коро́че говоря́, получа́ется что… […] Вот и получа́ется, что его́ же ну́жно пото́м попроси́ть, чтоб он ушёл. Вот таки́м де́йствием ещё непоня́тно, домово́го ли ты вы́звал. [А можно кого-то другого случайно вызвать?] Коне́чно. [А кого?] Ну, вот су́щность каку́ю-то, любу́ю. Тако́е ощуще́ние, что вот э́тим са́мым де́йствием девчо́нки могли́ открыва́ть порта́л для друго́го ми́ра. И отту́да могли не то́лько вот э́то домово́й. Че́стное сло́во, я пото́м… А я одно́ вре́мя, я ду́маю, да я ничё не понима́ю, я прям… я прям чу́вствую, как меня́ то оди́н… одну́ ночь чё-то вот, ну, говоря́т, что домово́й ду́шит. И́ли ещё что́-то там. Когда́ он тако́е де́лает, зна́чит он предупрежда́ет о че́м-то, что что́-то бу́дет не так. Вот у меня́ так бы́ло пе́ред тем, как вот па́пе м… в ава́рию попа́сть. Меня́ три но́чи буква́льно, прям три но́чи, я пото́м да́же спать боя́лась. Он прям души́л. А ду́шит э́то то есть э… тебя́ обвола́кивает кака́я-то вот си́ла, и ты не мо́жешь ни вздохну́ть, ни сказа́ть ничего́. И ты понима́ешь, что ты… Ну, э́то происхо́дит на рубеже́, когда́ ты начина́ешь вот в сон в глубо́кий уходи́ть, но ещё не ушёл. И вот э́тот вот проце́сс, вот я его́, ли́чно, чу́вствую. [Смеется.] Э́то происхо́дит, когда́ тебя́ начина́ет вот домово́й о че́м-то предупрежда́ть. Но, его́ потрево́жили, поэ́тому мог и, наве́рное, ка́к-то… Возмо́жно, предупрежда́л, что́бы э́то де́лать останови́ть, что э́то де́лать нельзя́. Но, э́то то́лько мо́жно дога́дываться, ничего́… [А когда он душит, ничего не надо у него спрашивать?] Ну, у него́ на́до спра́шивать, обяза́тельно, к ху́ду э́то и́ли к добру́. Он до́лжен ка́к-то э́то отве́тить. Но, че́стно говоря́, вот, мне, че́стно, вот че́стно, да, мне неда́вно, отве́тил домово́й. Я у него́ спра́шиваю: «Заче́м ты э́то де́лаешь?» А он говори́т: «Люблю́ тебя́». Ни… ни го́лосом, ни э́то, я про́сто понима́ю, мне э́то вот ка́к-то вот, вот ка́к-то. [Он вас опять душил?] Да. Он меня́, зна́ете, снача́ла души́л, а пото́м я чу́вствую, что он меня́ обнима́ет. Обнима́ет как бу́дто, и м… ну, с како́й-то забо́той. Я его́ спра́шиваю: «Заче́м?» Он говори́т: «Люблю́». Я вообще́, я оторопе́ла, я перв… вот э́то вот. Я услы́шала отве́т домово́го пе́рвый раз. Я про́сто услы́шала э́тот отве́т. Ну, я его́ неоднокра́тно ви́дела. [Соб.: Да вы что!] Да. [И какой он?] До́ма. [И какой он?] Небольшо́го ро́ста, вот тако́й [показывает руками рост примерно в 30 см.] средн… сре́днего ро́ста, тако́й весь в ды́мке, есте́ственно, и вот, ну не зна́ю, ну был тако́й, как… как старичо́к, что́ ли тако́й, весь волоса́тый-волоса́тый. И э… ру́ки непоня́тно, то́ ли э́то ру́ки, то́ ли что. И вот про́сто, тако́е ощуще́ние, что тебя́ кто́-то взял, но ты ничего́ не ви́дишь, но вот тако́е ощуще́ние, что тебя́ кто́-то взял за грудь. Ну, то есть вот положи́л вот… вот так вот, да и тебя́ там прида́вливает. И́ли эм… Ну, то есть э́то чу́вствуется как бу́дто вот пря́мо, вот после́дний раз, когда́ э́то бы́ло, я прям чу́вствовала, что меня́ кто́-то обня́л. Вот прям обня́л. Вот здесь то, что́-то он предупрежда́л, возмо́жно что́-то бы́ло такое́, ну, наве́рно, не совсе́м плохо́е, осо́бенно, зна́ете как, пра́вда кому́-то, ну не зна́ю то́ ли вот умере́ть у нас, то́ ли ещё что́-то, начина́ет вот э́то вот дави́ть, ɣо́споди, Бо́же мой, не дай Бог. [А после того, как домовой Вас обнимал, ничего не случилось?] Нет. [Соб.: Слава Богу.] Нет. Пока́, [обернувшись к левому плечу] тфу-тфу-тфу́, да. Ну, опя́ть же как, ну, мо́жет быть, э… как бы была́ неплоха́я весть, то что мы поуча́ствовали в фестива́ле. И попа́ли, еди́нственные попа́ли в региона́льный, на региона́льный у́ровень. [Это перед этим он Вас обнимал?] Да, да, да, да. Но я не зна́ю, с чем э́то, пра́вда ещё свя́зывать, тут ещё вот, е́сли б вот он конкре́тно сказа́л: «Так, тебе́ вот