[А перед Пасхой нельзя было что-то есть?] А, да. Э́то даа. Мясно́е, как э́то… пост. То есть там да́же ры́бу… и то не… не всегда́ говори́ли, что… Мясно́е то́чно по́мню, что «не ешь». Ну, я э́того не… никогда́ не захва́… не то что не захвати́л – не́ было у меня́ э́того. [А зачем его соблюдать?] Не зна́ю. Я не слы́шал э́того. Че́стное сло́во, не зна́ю. Приду́мывать не бу́ду, не име́ю пра́ва. [А слышали, сколько длился пост?] Да, где-то о́чень до́лго, о́чень. Где-то чуть ли не со́рок дней. Чё-то… где-то то́чно… Ну, до́лго-до́лго-до́лго о́чень пост. [Он перед Пасхой?] Да-да-да. [Только один пост в году?] Не, так а там ещё их мно́го называ́ют, посто́в э́тих мно́го в э́том, в календаре́-то э́том. Ну, там таки́е, коро́тенькие, шо где-то есть, что… Ну, э́тот, запре́т э́тот вот, пост… как его́? Тот, вро́де, дол… Э́тот са́мый дли́нный. [А перед Рождеством не соблюдали?] Девчо́нки, не по́мню, не… Я не соб… Я говорю́, что я не соблюда́л. Чё нет, то нет. Заче́м про себя́ нагова́ривать? Аɣа́, я… [А всем надо соблюдать пост?] Нет, ну е́сли в правосла́вии бы́ло, то стара́лись… Ра́ньше… вот я как чита́л и в кни́ɣе, и вообще́, э́тот, в основно́м все се́мьи. Ну е́сли семья́ сиди́т, допу́стим, пять челове́к семья́ и е́сли те… тебе́ тако́му [показывает рукой примерно пятьдесят сантиметров от земли] оте́ц сказа́л, что нельзя́, так ты не бу́дешь. Да и никто́ де́лать э́того не бу́дет, понима́ете? Ну, я не захвати́л, то есть я э́того н… не почу́вствовал, не́ было у меня́ э́того. [Ребёнку можно не соблюдать пост?] А вс… а… дак е́сли не ва́рят до́ма. Вот. Моло́чку… там е́сли моло́чное. Ну, мо́жет быть, ма́ленькому, наве́рное, и дава́ли какие-то послабле́ния, потому́ что не мо́жет ребёнку ма́ленькому, о́чень ма́ленькому сказа́ть, что: «Ты не взду́май есть». [А старикам?] То́же. Э́то… э́то э… воо́бще табу́, да, я ду́маю, так бы́ло. Э́то… э́то… чем ста́рше, тем… э́то уже́ пото́м. Сейча́с совреме́нней ста́ло, так что никто́-никто́-никто́-никто́ всё… всё никто́. Так уже́, за… зна́ете, вот, ра́ди при́нципа, что соблю́… что посту́... «Я по́стую». Я говорю́: «Я то́же до пе́рвой звез… до пе́рвой рю́мки нельзя́, как говори́тся». Вот ви́дели же рекла́ма э́та была́, суво́ровцы говори́т: «А чё ж у нас Алекса́ндр Васи́льевич-то не ест?» – он говори́т: – «Дак… до пе́рвой звезды́ нельзя́». Ему́ звезду́ на грудь пове́сили и всё, и гуля́нка. [Смеётся.] Не ви́дели таку́ю рекла́му? [Соб.: Нет.] Нуу... э́та цари́ца-то сиде́ла, говори́т: «Не соблю́й за столо́м у меня́. А чё ж у нас Алекса́ндр Васи́льевич-то ничего́ не… ку́шает». Он говори́т: «Дак, э́то, ма́тушка, до пе́рвой звезды́ нельзя́». Она́: «Звезду́ Алекса́ндру Васи́льевичу». Ему́ принесли́ таку́ю звезду́, пове́сили вро́де, вот так.