[Теперь уже почти никто ничего не расскажет, все истории рассказывали отцы] [Соб.: Наверное, маленькими еще застали что-нибудь.] Ну коне́чно, у нас вообще́ одно́ из развлече́ний бы́ло, е́сли э́то бы́ло ле́то — постро́ить о́чень больши́е каче́ли, вот о́коло то́й же ку́зницы, вот в то́й час[ти]… Там поля́нка, за село́м. Из ле́са руби́ли оси́ны, ста́вили больши́е треуго́льные опо́ры, ма́тку, и там бы́ли каче́ли. […] Ста́вили, костры́ жгли. Ну чё, вся дере́вня там собира́лась — девчо́нки, па́рни. [Костры — это когда?] Ну ле́том вот. Костры́, и вот кода́, ве́чером кача́ться на́до, а вре́мя-то уже́, темне́ет, ска́жем, в оди́ннадцать. А вре́мя — двена́дцать, час, два. Прохла́дно, жары не́т. Па́рни-мальчи́шки дру́жат. Те, кото́рые таки́е вот [показывает, что маленькие ростом дети], подсле́живают за ни́ми да смею́тся, получа́ют подзаты́льники [усмехается]. А они́ пото́м, па́рочка, уйду́т куда́-нибу́дь сюда́, в село́, на обси́женные ла́вочки, там, где посиде́ть мо́жно. Мальчи́шки подкраду́тся незаме́тно. Как то́ко те начну́т целова́ться, они́ сра́зу хохо́чут. Они́ пуга́ются. Вот така́я была́ э́та — спугну́ть па́рочку. За что кре́пко получа́ли от парни́шек пото́м. Их пойма́ют: «А́х ты! Ещё раз уви́жу — я́ тебя…» Ну.