[Вы не слышали про то, что после закрытия церкви иконы из нее разобрали по домам и служат дома?] Хто́ там взя́л… ну, Покро́ва у нас… Ну ходи́ли, да, у на́с бы́ло э́то. Вот моя ма́ть же вот, у неё как ра́з вот стару́шки э́ти которые, у неё уже́ ико́на э́та в… ну как… в це́рькву она́ пошла́, пое́хала, там всё э́то сде́лала, ве́чером уже чита́ют там це́лый день ба́бки, ве́чером уже у́жин гото́вим йим. Так и в Щерби́ничах так бы́ло. И там ещё одна́ оста́лася, в Бря́нске живёт, а сама́ прие́хала туда́ там… но щас она́ уже ста́ренькая, она́ уже не мо́жет. [...] [У матери была икона Покрова́?] Да, Покрова́ у ма́тери была́. [И к ней приходили на Покров?] Да, туда́ снача́ла ходи́ли на Покрова́... Нет, у той же́нщины бы́ло, зна́ете что – то́же все же́нщин… мы то́же ходи́ли туда́ [нрзб.]. У неё был… Никола́й, ве… весе́нний, ле́тний. А то́ ж ещё Никола́й зи́мний. Вот у её весе́нний Никола́й был, а Покро́ва у друго́й же́нщины была́, туда́ всё ходи́ли стару́шки, а тада́ к ма́тери уже приходи́ли, пока́ уже мо́жно бы́ло. [Приходили и отправляли..?] И моли́лися, да, и у́жин де́лали. [И ужин?] Да, ну там уже компо́т вари́ли, ну, а хто, мо́жет, и винца́ вы́пье по рю́мочке там, осо́бо... [?] [Ужин делали вскладчину или тот, кто принимал?] Нет, нет, кто принима́л. А чего́ осо́бо. Э́то са́мое, ну, что́ ж было, уже́ гото́вишь. Ра́ньше же всё было, э́то ща́с уже́ - попробуй пойти в магази́н: ты́сяча – э́то так, ничего́ ў су́мке не́ту.