[Недержание лечили?] И э́то то́же не зна́ю. Э́то… на́ши-то вот ба́бушки, они́ всё тра́вами лечи́лися. У нас ба́бушка была́, а у неё кни́га была́, она́ никогда́ никому́ да́же чита́ть не дава́ла её, у неё там лече́бные тра́вы, от чего́ и как. [Что за книга? Её?] Да. Она́ где́-то покупа́ла в своё вре́мя, и вот она́ её берегла́, никому́ никогда́ не дава́ла кни́гу, и всё чита́ла и лечи́лася. Она́ в больни́цу не ходи́ла, она́ то́лько тра́вами лечи́лася. Девяно́сто пять лет прожила́, по́лный рот зубо́в, са́ма зу́бы лечи́ла, сама́ всё де́лала, а нам ничё не говори́ла. [Смеётся.] [Зубы как лечила, не помните?] Не́а, не з… Вот она́ нам ничё не говори́ла. [Она не передала никому знание?] [Отрицает.] [А как передать?] Она́ должна́ была́ на́шим роди́телям передава́ть, ну, к… кто из нас был уже́ бо́льшенький, могла́ бы передава́ть, не, не передава́ла ничего́. [Не говорят, что нужно мла́дшему передавать?] Ну, говоря́т, е́сли что́-то зна́ешь тако́е, там, вот, на́до, что́бы мла́дше был, а не ста́рше. Ста́рше – э́то ты забыва́ешь всё, что передаёшь, как бу́дто, не зна́ю. Э́тими дела́ми не занима́юсь. [Смеётся.]