[А какой самый страшный грех?] Са́мый стра́шный. Да нет, но са́мый стра́шный грех – э́то грех про́тив Бо́га. Э́то не проща́ется. Вот правосла́вные [?] грехи́ де́лятся: на грех про́тив бли́жнего, вот про́тив люде́й, да. Пото́м, грех про́тив самого́ себя́. И грех про́тив Бо́га. В о́бщем-то говори́тся, что нет пре… непроща́емых грехо́в. Есть грех нераска́янный. Вот да́же е́сли ты про́тив Бо́га, он не проща́ется, но е́сли ты си́льно пока́ешься, да́же э́то он прости́т. А вот нераска́янный, да́же са́мый ме́лкий… вот ты не раска́лась, ты его́ не испове́довала, тебе́ его́ не отпусти́ли, и он у тебя́ остаётся. И он тебе́ всё вре́мя бо́ль. К нему́ ещё немно́жко отпра́вится, ещё мале́нько, ещё, ещё, ещё. И в результа́те, вот как ты мо́жешь туда́ [показывает пальцем вверх] попа́сть, е́сли там Ца́рство без греха́, а ты с греха́ми. Вро́де смо́тришь, ну челове́к норма́льный, живёт норма́льно, не пьёт, не ку́рит, как говори́тся, не матери́тся. А в це́рковь не идёт, и грехи́ все на нём там оста́лись. Пото́м умира́ет, лю́ди ду́мают: «О, хоро́ший челове́к у́мер». А како́й хоро́ший? Неве́рующий челове́к не мо́жет быть хоро́шим. По определе́нию, ника́к. Потому́ что все грехи́ в нём оста́лись. Ну и всё. [А человек, который не раскаялся, куда попадает?] Туда́ [показывает вниз]. [Что там?] Ад. [Как он выглядит?] Там, в том ми́ре, два ме́ста: Ад и Рай. Тре́тьего ме́ста нет. Е́сли ты ве́ровала, е́сли ты жила́ пра́вильно, ты попада́ешь в Ца́рствие Небе́сное. Ну, к Бо́гу. Там, где Бог нахо́дится. И е́сли не ве́руешь, зна́чит, попада́ешь в друго́е ме́сто, как бы во втору́ю полови́ну, да. Но оно́ так усло́вно говоря́, оно́ где́-то там внизу́, про́пасть кака́я-то глубо́кая. Там темно́, там со́лнца нет. Ну раз там вот таки́е все нахо́дятся, гре́шные. Отку́да там со́лнце возьмётся? Бога́ там нет, со́лнца нет, темнота́. И вот там все гре́шники вот э́ти, нераска́янные. Ну и нераска́янные, кото́рые неве́рующие бы́ли. Кото́рые грехо́вные что. И всё, и они́ там, а там они́ уже́, там неве́рующих-то не́ту, потому́ что раз они́ попа́ли в Ад, они́ уже́ ви́дят. Ну хоть он как не ве́рил, но он же попа́л, вот он, Ад. Зна́чит, э́то пра́вда была́, зна́чит ему́ не зря́ тогда́ говори́ли. Не послу́шал. И начина́ются сожале́ния. Лю́ди сожале́ют, а сде́лать-то ничё не мо́гут. А безысхо́дность – э́то ужа́сная вещь. Ты уже́, уже́ вро́де по́нял, что де́лал непра… а сде́лать ничё не мо́жешь. И э́то, чтоб вы зна́ли, э́то не на год, не на два, э́то навсегда́. Челове́к… Бог е́сли со́здал челове́ка, е́сли челове́к одна́жды роди́лся, он уже́ не умира́ет, он не мо́жет умере́ть, потому́ что в нём душа́ есть, а душа́ бессме́ртная. Она́ не мо́жет умере́ть. Она́ друга́я, она́ не с э́того материа́ла, она́ друга́я. Она́ ве́чно живёт. Но твоя́ душа́ – э́то ты́, то́т же.