[Раньше на месте свежеотстроенной церкви был клуб, до этого, до 1920-х гг. — тоже церковь. Соб.: Церковь в Карасуле сейчас стоит на месте клуба?] [ШМА:] Ра́нше была́ тут це́рковь, в двадца́тые го́ды была́ це́рковь. Пото́м кода́ на́чали вот э́то всё бомби́ть э́то, ну, как сказа́ть это… Её слома́ли. Вот. И… э́то ка́к ўо… [ШМН – муж ШМА:] Снесли́ колоко́льню… [Нрзб.] [ШМА:] Снесли́ колоко́льню, всё, сбро́сили ко́локол. И ўот тут была́ же́нщина, от, зна́ете, это, ни… Как сказа́ть, не попа́сть вам на гру́бость, вот э́сли по той у́лице пойдёте, у вас там по той у́лице кто-то хо́дит, вот где ба́ба Ма́ша живёт, переу́лок-то? [Соб.: Ходит.] Вот, ну, попа… на гру́бость нарву́тся они́ там. Не дай Бог они́ к Петро́вым попаду́т. [ШМН:] И чё? [ШМА:] Ну и чё, начну́т всё спра́шивать, а с… а Са́шка [ПАМ] зна́ешь как не лю́бит. Е́сли вот они́ уже́ от кого́-то услыха́ли вот про э́то, и спро́сят у него́ не дай Бог, он зна́ешь как их э́то, отла́ет? [Не рассказывали, что с теми, кто снес эту колокольню, что-то было потом?] Нет, э́то вот… как сказа́ть. Э́то с… э́то снесли́ кол… не э́то. А там была́ ико́на, Бо́жья Ма́терь, ўот сходи́те кода́-нибу́дь, она́ щас зде́сь, её опя́ть привезли́. И вот же́нщина — она́ в её стреля́ла, в э́ту ико́ну, и ўот тут-от у неё во́зле но́са [у иконы], ну там как-от стреля́ла, так и е́сь. Ўот ска… э́то… они́ с девяти́ до двена́дцать часо́в це́рковь откры́та, ка́ждый день. [Утра?] Да. Вот. И… вот э́то, её привезли́. Коро́че, её кода́ пото́м вот э́то, снесли́, её, зна́чит… Тут жи́ли стару́шки, дьве сестры́, ой, как… Ка́к у них там-де э́то бы́ло? Щас… Ой, ка́к же, ка́к же… [Вспоминает.] И они́ от э́ту ико́ну спря́тали. Ўот. Они́ мно́го вообще́ ико́н спря́тали, те дьве стару́шки, они́ не за… не вза́мужем бы́ло, у одно́й бы́л сын, а друга́я-та… Э́то вот как по расска… ўот Пирого́ва бы вам, тот бы вам вообще́ всё рассказа́л. [… — ШМА с мужем спорят, умер Пирогов или живет в Ишиме. Пирогов — добрый краевед с кучей вырезок и досье. Через некоторое время возвращаемся к теме.] [А что в итоге с той иконой, в которую стреляли? Кто в нее стрелял?] Ну вот слуш… Ну, вот э́та же́нщина, здесь одна́, она́ стреля́ла. Вот. И час [сейчас] у неё здесь живёт сын. [ШМН:] Якубо́вские. [ШМА:] Якубо́вская. [ШМН:] Стару́шки-то… [ШМА:] Да, Якубо́вские бы́ли две стару́шки, но я не зна́ю, как зва́ть. [Это которые икону сохранили?] Сохра́нь… они́ вообще́ мно́го ико́н… э́то, попря́тали. Они́ пото́м отсю́да куда́-то уезжа́ли. Пото́м опя́ть прие́хали сюда́, пото́м, когда́... появи́лись тут хи́мики — всё. И они́ у них вот э́ту ико́ну каки́м-то путём вы́крали. [У кого?] Вот у э́ти… у вот э́тих стару́шек, они́ каки́м-то путём… Ну они́ вообще́. [ШМН:] Ну, мо́жет… мо́жет, вы́купили [нрзб.] [ШМА:] Нет, вы́крали. Вы́крали они́, они́ тут вообще́... [ШМН одновременно:] Ка́к бы… ка́к бы оне́ зна́ли. [ШМА:] Ну дак… [Цокает языком.] Всё зна́ли они́ э́то ка́к бы! [ШМН:] Ну та́м жульё тако́е бы́ло. [ШМА:] Ну. Тут хи́мики бы́ли, они́... Ой, они́ тут вообще́... говори́т, тут до на́с э́то… Ну мы-то ещё бы́ли это ка́к ўо. [ШМН:] Они́ захўати́ли… [ШМА:] Ну. И это ка́к ўо, до на́с ещё… [ШМН одновременно:] [нрзб. - 00:31:39,533.] [ШМА:] Ну. И это ка́к ўо. Они́ здесь вообще́ это, хозя́йничали. Соба́ки вот так вот не бе́гали, ни одно́й соба́ки. Они́ их всех съеда́ли, соба́к, потому́ что… Ну они́ же, ка́к сказа́ть, э́то… [ШМН одновременно:] [нрзб. - 00:31:55,767] туберкулёзники все. [ШМА:] Ну и корми́ли в то вре́мя не си́льно хорошо́, и… [Химики съедали собак?] Да. [А химики — это?..] Ну э́то суди́мые, и пото́м приме́рно два… Там, де́сять-пятна́дцать лет даду́т, пото́м… [ШНМ одновременно:] Усло́вно-досро́чное освобожде́ние… [ШМА:] Усло́вно, ну… пото́м, зна́чит, йим, там, приме́рно во́семь… Во́семь лет отсиде́л [ШНМ одновременно:] Как на наро́... Наро́дное хозя́йство… [ШМА:] И его ра́з — выпуска́ют, как на э́то, ну как, на во́лю, а он се равно́ под надзо́ром, ну как хи́мик, про́сто он в тюрьме́ не сиди́т. [ШНМ:] Ну, как, своя́ комендату́ра была́, обща́га [ШМА:] Своя́ комендату́ра, они́ рабо́тали здесь, вот э́тот ко́мплекс стро́или, всё. [ШМН:] Да, рабо́тали. [Химики — это отсидевшие?] [ШМА:] Нет, они́ ещё не отсиде́вшие срок. Вот примота́ли ему́ де́сять лет, он пять-шесть отсиде́л — его́ выпуска́ют пото́ма, и он б… э́то как ўо, остально́е он здесь отбыва́ет и рабо́тает. [А почему «химики»?] [ШМН:] Не зна́ю, почему́ их так зва́ли-то, хи́миками. [ШМА:] И вот они́ вы́крали э́ту ико́ну, и э́то ка́к ўо… И пото́м, уже́ наърно стару́х же не́ было, они́ п… Прода́ли одному́ тут. То́же ведь он хи́мик был. Бы́вший. Они́ ему́ прода́ли, э́тому, ну… от э́тому хи́мику. Ўот. Он её хот\ел… э́то всё, там в восьмидеся́тые го́ды… э́то как ўо, ну, э́то. В Москву́, у него́... За… ну раз она́ ещё с исто́рией, что в её стреля́ли, и всё тому́ подо́бно… Щас-то её отреставри́ровали, в Тобо́льск свози́ли, и щас она́ зде́ся, она́ щас вообще́... А то, ну когда́ э́то ўот, це́рковь за́ново стро́или, не́ было ўо де… не зде́сь была́ це́рковь, а там, как… с э́то… кода́ снесли́-то э́ту. И тут была́ библиоте́ка, ну как клуб был, и тут библиоте́ка была́. И вот в э́той библиоте́ке снача́ла, как на́чали це́рковь-то, ну, что… как прихо́д был. Ўот. И пото́м кода́ уже́ ўот э́то ўот, откры́ли-то большу́ю, ста́ли, э́то… Ну, ещё и была́ и… та́к вы́строена, ну про́сто откры́ли её. Э́то её чё, го́да два тому́ наза́д ўот та́к-то отреставри́ровали, да? [ШМН] Вот э́ту вот? [ШМА:] Да. [ШМН] Бо́льше. [ШМА:] Да ну́, не бо́льше. [ШМН:] Бо́льше, я те говорю́. [ШМА:] Бо́льше ра́зве? [ШМН:] Бо́льше. [ШМА:] Ну. [ШМН:] Пятиле́тку-то она́ стои́т. [ШМА:] И вот э́то, вот э́тот вот, кото́рому хи́мики прода́ли, он хоте́л её в Москву́ увезти́, и её в то вре́мя за миллио́н. Э́то уже́ ско́лько лет бы́ло, но он… вро́де бы э́то, а пото́м… [ШМН:] Со́весть проби́ла, взя́ла его́. [ШМА:] Не стал продава́ть, и не э́то… Что там Боɣ нака́жет, туда́-сюда́... [… — муж ШНМ уходит в соседнюю комнату смотреть телевизор.] [Он потом ее в церковь сдал?] Да, и он пото́м, он сам её не принёс в це́рковь. Он её отда́л че́рез друго́го челове́ка. Э́тот челове́к ходи́л в це́рковь, мужчи́на то́же, его́ щас не́ту зде́ся. И он… это ка́к ўо, отда́л, и он: «То́ка, — гът, — не говори́, кто отда́л». Ўот. И ўот пото́м она́ стоя́ла, так снача́ла была́, а пото́м её забра́ли в Тобо́льск. Хоте́ли вообще́ там в Тобо́льске оста́вить, но наш ба́тюшка, и вообще́ все… на́ши иши́мские все, ну как, проте́ст, и всё, и вот и, её отреставри́ровали, верну́ли к нам в це́рковь. [А с той женщиной, что стреляла в икону, что потом случилось?] Да ничё, она́ пото́м э́то, у… умерла́ ну, ну и чё, ну и ўот. Лет де́сять тому́ наза́д. [Соб.: Вы сказали, что-то…] Э́то у, у, у ико́ны, вот как стреля́ла в ико́ну, и та́м ўот, во́зле но́са, и ўот тут ўот де-то [показывает возле верхней губы], как э́то, по-мо́эму у э́то… как у само́й у Ма́ти… как Мать, Бо́жья Ма́терь — и у ребёнка вро́де бы, она́ же так ребёнка де́ржит [маленького Христа]. Вот я гъу, сходи́те в це́рковь и попроси́те, что́бы за… там я не зна́ю, кто бу́дет, так-то Светла́на здесь э́то. Светла́на Вале́рьевна, така́я ху́денькая, молода́я, она́ как там э́то, ну как, убира́ет там. Ну, была́, щас я не зна́ю, я уже давно́ не э́то — не зна́ю, кто. И там, и мо́же быть са́ми они́, как э́ти вот, прихожа́не, дежу́рят ещё, быва́ет. [… — настоятель храма отец Илья уехал в отпуск. Прихожане собираются сами по субботам.] [… — через довольно продолжительное время возвращаемся к разговору об иконе, в которую стреляли. ШМА возвращается к теме сама:] Ну от, я говорю́, щас вот е́сли ва́ше э́того… не зна́ю, е́сли то́ко кто́-нибудь про це́рковь сказа́л это, чтоб на Петро́ва не нарва́лись — э́то вот сы́н вот э́той, ба́бы Та́ни-то, кото́рая стреля́ла, э́то, в ико́ну. [Сын бабы Тани?] Уɣу́. У него́, вот он роди́лся, у неё, коро́че, по́сле э́того… Ўот у неё оди́н вот бы́л, по-мо́эму вот э́тот, ста́рший сын норма́льный. А пото́м у неё ско́ко-то умира́ло. А вот э́тот, Са́шка, роди́лся — у него не́ту ве́рхней губы́. [… — У Сашки заячья губа, ее оперировали, ШМА описывает, как это выглядит. ] Он вообще́ не лю́бит насчёт э́того. […] [Считали, что он такой родился из-за того, что его мама в икону стреляла?] Да. Да-да-да-да. Вот все говоря́т, что её Боɣ наказа́л, ну, раз она́ подстре́лила губу́ по… э́тому, по́-моэму ре… и ребёнку, и э́той, как, Бо́жьей Ма́тери, и ўот и он, ну, ка́к говоря́т, с за́чьей губо́й роди́лся. [… — Сашке уже около 70 лет, он не первый ребенок-урод у бабы Тани, но единственный из всех детей выживший.] [А с его матерью потом всё в порядке было?] Ну она́ ничё. [Она не покаялась?] Не зна́ю, ну я не зна́ю, наэ́рно, нет. Ну я зна́ю, что в це́ркви вот ўо, кода́ вот э́та це́рковь э́то [когда построили новую церковь?], она́ никогда́ не ходи́ла в це́рковь. Ну ка́к, в двадца́тые го́ды… ка́к сказа́ть, на́чали кода́ вот э́то же, це́ркви уничтожа́ть-то, всё-всё-всё, ка́к это, правосла́вну, ве́ру и всё ну. Как коммуни́ска была́.