С. А вот вы сказали, что у вас здесь колдунья была... почему она колдунья?
МГИ. А кто их знает-то, эти колдуньи... Тут много колдовали, и Хотимле тоже, тоже была, это... ну, они делают всё, сами одни. Вот у папы двоюродная сестра была Агния. А я, её-то муж, молодой парень, — бегала за ним старуха, у неё была дочь такая же, как этот, как его звали... и вот она это, говорит Агнии-то: «У меня на пальце вскочила болячка. Я вот иду хромаю, идет женщина, она почтальонка была. «Агния, ты что хромаешь?» — «Да, говорит, я тебе сейчас мази дам». И она дала этой мази вот...» Как её ломало, как она кричала. И так гнуло... и мать-то, тётя Маруся, ездила в Муром к бабке, вот. И это, значит, приехала когда, стала вот рассказывать, а она: «Да я вижу, знаю всё. У тебе, говорит, и это, там ее молитва, ты, говорит, ей положи вот на грудь под кофточку. Она хоть поспит маленько». Так она не спит, она орет, черти-то бегают по ней, прыгают... вот. И вот тетя Маруся шла мимо нашего дома, в Кишарихе-то. У нее там родня, моя бабушка. Я говорю: «Теть Марусь, чего это...» А она говорит: «Галь, ездила вот я вот Муром, дали, говорит, мне вот это. Я, говорит, вот как положу — она, говорит, сразу засыпает, тишина. Стоит, говорит, вот так специально потянуть, как она, говорит, встрепанится, опять она все это...» И вот он ездила три раза.
С. А зачем три раза?
МГИ. Три раза надо ездить, чтобы вот это снять, всё это от колдуньи-то. Она же приколдовала, видишь, на мази. Ну вот. И она ее вот лечила три раза ездила.
С. То есть, получается, ей мазь дали и как бы мазь…
МГИ. Да, и она вот видишь, у ней это всё уже было, эти черти лазили по ней... Прости меня, Господи...
С. А какую она молитву ей дала, известную какую-то?
МГИ. Наверно... Но не знаю, раз она целительница, раз она лечит, а не калечит. Ну и всё. И вот она её всё-таки вылечила. Как-то я была в Шуе, давно уже тоже, я к ней-то стояла тоже. Я её вот узнала, давно её не видывала, она говорит: «Галь, я тебя узнала». Я говорю: «Ну и как ты?» — «Да, говорит, всё нормально, дети у меня пристроенные, всё, говорит, муж не шляется, ничего... Две коровы, говорит, держим. Обои доим, кормим, поим».