[Не рассказывали, что покойник может как-то ходить?] Ну, са́ми себя́ понапряга́ют дак. У нас чё-то е́сли… Ну пра́вда была́, у меня́ с ма́терью бы́ло. То́же. Она́ умерла́, а её сестра́ родна́я… Лесно́й води́л ти что, я си́льно не зна́ю. [Как это?] Че́тверо су́ток иска́ли, пото́м Криве́цкое о́зеро – на ко́чке нашли́ её. [Какое озеро?] Креве… э́то, Листвя́жное, на боло́те там. [Листвяжное – это деревня?] Нет, о́зеро, оно́ под назва́нием. [Листвяжное?] Ну. [А Кривецкое?] А Криве́цкое – это у нас о́зеро. Их же здесь на боло́те мно́го. [Нашли на Листвяжном?] Да. [А она рассказывала потом, что случилось?] Кто? Дак она́ дар ре́чи потеря́ла. Ну, ɣоворя́т, э́то лесно́й ти како́й води́л, кто́-то её дух како́й-то. [Она его видела?] Ну, ходи́ла за ним. Дак она́ уже́ потом, уже́ не разгова́ривала по́сле. И во́т и она́ чё-то та́м… Оте́ц их, и, шо́-то ɣово́ре, плато́к приноси́л, ну, ра́ньше ж э́ти, разукра́шенные, га́руски ти ка́к их обзыва́ли. [Гаруски?] Ну́ или чё там, ну больши́е платки́ эти, вы́шитые, да и всё. Ну и чё-то оте́ц ихный подари́л, и вот чё-то у неё получи́лося, что… мое́й ма́тери и е́й, чё-то не… не подели́ли. «Ну ла́дно, я те прыпо́мню». И она́ умерла́ пото́м, после э́того где́-то, ɣо́да чэ́рез чаты́ре ти чэ́рез ско́ко, как потера́лась. И, ɣоворе́, с до́ма выхо́дят все, все пошли́, ну пошли́, ɣрэ, поɣуля́ть. Ну выхо́дя – она стои́т у э́том платке́, ɣрэ [смеется]. Развева́ется всё. Вот пра́вда ти… но ма́ть сама́ расска́зывала. [То есть, покойная сестра?..] Она́ умерла́, её похорони́ли, всё, и она́ ɣоворэ́: «Я́ те отомшшу́, что плато́к непра́вильно отдала́». Зна́чыт… каза́е, ка́жется. [Соб.: Что-то я запуталась…] Она́ уме… уме́рши была́ уже́, всё. [Та, которую водило в лесу? Это она же?] Да-да-да. И пото́м… [Ей как-то неправильно платок дали?] Ну дак э́то не подели́ли с пода́рками, оте́ц их, ма́тери мое́й и… [Когда еще все живы были?] Да. Ну и всё, и пото́м де́ти, ɣрэ, прыбежа́ли, ско́ко их там бы́ло, подро́стки тамо на ɣуля́нку шли. Ну яна выска́кивает, яна́… на у́лице стои́т [смеется]. [В платке?] Ну в платке́, всё [смеется]. [То есть, платок ей не достался при жизни?] Не доста́лся, или не подели́ли – что-то та́к. Зна́чит, ка́жется. У на́с же, ɣоворя́т, вот та́м вот, где э́то, мо́стик, то́же, ɣоворя́т, каза́лось, так я не по́мню это. [Какой мостик?] Там от труба́ лежи́т, поворо́т-от. Как на Ермаки́ идёшь по большаку́. [Мост через Тенис?] Не-не, у на́с же здесь ре́чка ешшо́ одна. Ну у на́с во рэ́чка, она вот сюда́ подхо́дит, здесь труба́. Во лесо́к был – е́дете, на поворо́те здесь. [А что за речка?] Да она́, наве́рно, без назва́ния. [Что там казалось?] А, бе́лый челове́к, то кро́лик, за́яц бе́ɣал но́чью. [Делал что-то или просто казался?] Про́сто каза́лся лю́дям. [Один раз?] Почему́ – мно́гим явля́лся. ШШита́ли как ме́сто стра́нное. Там озерцо́ вы́ше бы́ло, оно́ щас ушло́, там боло́тце. [А белый человек как выглядел?] Я́ его не ви́дел. И лу́чше б не ви́деть [смеется]. [А как рассказывали?] Ну, то бе́лый челове́к, то за́яц бе́лый, то ове́чка бе́лая кака́я. Ну, в бе́лом. [Говорили, что он превращался?] Почему́? Ну им про́сто каза́лось, мо́жет, накача́ют са́ми себя́, раз сдаётся, ти что́. Э́то ж ну́жно самому́ всё ви́деть. [… – разговор о полотенцах, на которых опускают гроб и после раздают тем, кто хоронил. Через некоторое время возвращаемся к теме.] […] [Можете уточнить про тот случай, где покойница в платке показалась?] [Смеется.] Поко́йница е́та ж ещё… [Можно было сделать что-то, чтобы покойники не являлись?] Она сказа́ла: «Я те припо́мню!» Вот она ра́з появи́лась, ɣовори́т, бо́льше-то она́ не пока́зывалась. [Она сказала, что припомнит, когда еще жива была?] Да. И всё, и после сме́рти она́ прыпо́мнила сестри́чке. [Не говорили, что надо делать, чтобы покойников не бояться?] Отродя́сь не боя́лся. Чё их боя́ться. Живы́х надо боя́ться. [Соб.: Да.] Поко́йников не́чего боя́ться. Ра́ньше их перехорони́ли – уу… Это шша́с – брыга́ду вы́звали, и всё, а ра́ньше са́ми хорони́ли.