[Рассказывали ли матери о первых месячных?] Нет, я никогда́ не расска́зывала. У меня́ одна́, она́, оди́н ма́льчик, де́вочка-то до́чка ста́ршая, сын мла́дший. Никогда́ не рассказыва́ла, и мне ма́ма не расска́зывала. Мы… нас бы́ло пять сестёр и два бра́та, и мы сестра́ от сестры́ уже́ э́то зна́ли. Мы ка́к-то… вот мы с То́ней, по… ну, как, она́ пе́рвая, ну, родила́ся, вперёд меня́, а я по́сле. Вот и когда́ у меня́ начали́сь ме́сячные, я испуга́лась и ста́ла ей говори́ть. Она́ говори́т: «Не бо́йся, э́то мен… менструа́ция у ка́ждого». Вот и всё. А ма́ме никогда́, и ма́ма да́же никогда́ не зна́ла у нас, ну иду́т и иду́т. Ну она́-то коне́чно, и мы са́ми пла́вки стира́ли, и она́ стира́ла, тогда́ же не́ было таки́х прокла́док в то вре́мя. А про́сто берёшь ма́р… э́ту, ва́ту и бинт, и нама́тываешь, ли́бо любу́ю тря́пку. [Либо вата с марлей, либо тряпка?] Да. Да. З… да. Ли́бо тря́пку любу́ю, тря́пку рвёшь там, ста́рые пододея́льники и́ли на́волочки, и́ли чё-то тако́е, и подкла́дыва́ешь. И всё, и пото́м, как, кто жёг, кто зама́чивали в воде́ с… в э́том… снача́ла в воде́, в холо́дной, зама́чиваешь, зама́чиваешь, а пото́м возьмёшь их… как его́ называ́ют… [смеется] ой, белизна́… в белизне́. Ну тогда́ хло́рка была́, вы́стираешь в хло́рке – они́ чи́стые, ну про́сто пя́тнышки есть таки́е. А так-то они́ чи́стенькие, пото́м э́то ско́лько на́до бы́ло за свой век тря́пок-то пере… перевра́ть… перерва́ть-то… [Когда постирали тряпки, как их сушили?] Ну, мы всегда́ стара́лися спря́тать, вот, наве́шаю верёвочку и че́м-нибу́дь таки́м, на како́й-нибу́дь… ста́рый и́ли, ну, кака́я-нибудь што́рина… и́ли цветна́я… так прикро́ешь и всё. И пото́м опя́ть, скла́дывала в э́том предба́ннике стоя́ла ста́рая стира́льная маши́на, я их вы́сушу и туда́ скла́дываю. На́до – пошла́, взяла́. [Куда грязную воду выливали?] Ну, вылива́ли, куда… всегда́ на… вон, на огоро́д. Мы жи́ли… берёзы, под берёзы туда́ всё… слива́лись, стира́лись, туда́ выноси́ли, всё стира́ли, вылива́ли.