[Если ребенка уже отучили от груди, можно ли было еще раз прикладывать?] Не, не, уже́ не на́до, ужо́ всё, не… [Чем это опасно?] Ну не то что, что… Про́сто э́то же му́ка и для ма́тери, и для ребёнка. Что на́до же вот бы́ло их же отучи́ть, а как, они́ же пла́кали. То́лько оту́чишь, ну и сла́ва Бо́ɣу. Мать молоко́-то перегоре́ло, а пото́м что, как. [Как отучали?] Отуча́ли ну… перевя́зывалися простыня́ми, чтоб молоко́ перегоре́ло, и не дава́ли, ну что́. Коне́чно, пла́кали они́, де́ти. У меня́ ста… ста́ршая дочь неде́лю воева́ла, до двух лет соса́ла грудь, говори́ла: «Я… дава́й мне, ти́тю, ти́тю хочу́». А я говору́: «Куда́, куда́, уже́ больша́я», два ɣо́да бы́ло. Ну всё, не дава́ла. Дак шесть… шесть дней она́ дава́ла гастро́ли. У ба́бушки три дня и до́ма у меня́ три дня, за три дня не отвы́кла. [Долго кормили грудью?] Ну я дочь два, два ɣо́да, втору́ю дочь полтора́, ещё одну́ дочь – полтора́, сын полго́да. [В пост можно было кормить?] А? [В пост можно было кормить?] Хоть когда́, как грудь… грудь е́сли соса́л, там незави́симо, е́сли… Пост, не пост, потому́ что ребёнок же сосёт гус… гру́дь. Ну. А уже́ пото́м, как оту́чишь, ужо́, коне́чно, не на́до, нехорошо́. Потому́ что и себе́ нехорошо́, и ребёнку, перегоре́вшее молоко́, куда́… Не то что, что вот обы́чай како́й-то, а оно́ же перегори́т молоко́, нехоро́шее де́лается. Вот. [Когда ребенку надо было начинать поститься?] Ребёнку пости́ться? Вы зна́ете, у нас не пости́лися. Не приде́рживалися поста́ лю́ди, как е́ли, так и е́ли, ку́шали как ку́шали. Вот, э́то где́-то, мо́жет, в каки́х-то старове́рческих дере́внях, бы́ло э́то. Ну а у нас тут никого́. Коне́чно, кто как… ещё и как здоро́вье. Кому́ здо́ровье позволя́ет, тот ест жи́рно. Кто кому́ не позволя́ет, они́ не едя́т жи́рно. Ну есть, коне́чно, есть, кото́рые-то лю́ди, есть, но э́то едини́цы, кото́рые пост соблюда́ли. Есть. Оно и сейча́с где́-то, где́-то, вот та́к, где́-то кто́-то там соблюда́ет, а ра́ньше не́ было, кода́ я молода́я была́, что… что́бы так пост. Мо́жно бы́ло – едя́т, но в ме́ру. Не так, чтоб вот е́ли-е́ли э́то жи́рное. А лю́ди же на… на поко́с ходи́ли. У нас что… порося́т мно́го не держа́ли: три, четы́ре э́того поросёнка, семья́. Ну а что? Са́ло соли́ли, ну а что ку́шать? Огурцы́, я́йца, молоко́, са́ло. А са́ло на… на поко́се не пое́шь – си́лы не́ту. Пое́шь вро́де бы са́ло, хоть и солёное, оно́ ка́жется и си́лы бо́льше. Вот. И уже пошёл раб… да́льше работать. И вкусне́й ка́жется на у́лице. А до́ма оно́ уже́ не ле́зет, невку́сно. [Когда ребенка сажали за общий стол со взрослыми?] Ой, зна́ете, от рожде́ния, ну, ма́ленький, ко́рмишь ка́к-то так, а подрастёт – все сиде́ли за одни́м столо́м. Ну. [Подрастет до какого возраста?] Ну, уже́ да… го́да три. Вот у нас был ма́ленький стол, мы нава́рим, не то, что у нас что́-то э́то… У нас снача́ла оте́ц нае́стся, а пото́м ребяти́шки, пото́м уже́ я. А еда́-то одна́, всем хвата́ло э́той еды́, потому́ что ме́ста бы́ло ма́ло, что… Э́то ра́ньше бы́ли и́збы, больши́е стола́, сто́л длинный де́лали, а шшас тако́го же не́ту, ну. Кто как поз… позволя́ет. Вот. А у нас почему́-то не то, что мы вот так э́то… У нас вон снача́ла муж ел. Нае́стся, пото́м мы уже́ сади́… сади́лися. Поеди́м.