[ГНН рассуждает о том, что не верит приметам.] Благослове́ние, мате́рнее благослове́ние, и всё, и от Бо́га, благослови́ Госпо́дь. И всё. И ничё не на́до. Цеплять ли́шнего на себя́ не на́до. Оно́ вот, ка́жется, друго́е изрече́ние, и не так оби́дно, и вро́де, и ладо́м не поймёшь, а оно́ цепля́ет ту нечи́стую, не дай Бо́г. Нафига́ оно ва́м? Вот та́к вот. [Что цепляет нечистую силу?] Нечи́стую си́лу, вот таки́е вот вся́кие, чё-нибудь. Лу́чше ска́жи бо… Бо́га помяни́, чем вот тако́е вот. Да пото́м ещё се́рдце волну́ется, да пережива́ешь, а заче́м это? [То есть, приметы нечистую силу цепляют?] Ну, да, бо… бо́льше. Заче́м оно всё э́то? Ну е́сть каки́е-то вот, наро́дные таки́е, душе́вные вот, что успока́ивает челове́ка, и ка́к-то си́лу придаёт вот. На позити́в. А кото́рые же во́н… Не́, не на́до. [Вы говорите про какие-то плохие приметы?] Ну да́. И́ли вот там… ну́ вот: «Ой, не вымета́й там, ой!» Там и́ли ещё чё-то, вот таки́е вот. [Ранее в разговоре о приметах говорили, что мать ГНН после того, как человек уехал в дальний путь, запрещала подметать – так выметешь следы. См. XXIa-2 б, в.] Не… [Когда так говоришь, это может что-то зацепить?] Коне́чно, коне́чно. А кото́рый сла́бенький челове́к ве́рит, ак они́ же ведь чу́вствуют, они́ пря́мо подлета́ют, и тебе́, как говоря́т, пря́мо на у́хо ше́пчут. Са́м даже не приду́маешь, а они́ да́же ше́пчут тебе́: «Вот иди вот э́то, вот э́то, вот э́то…» И е́сли пото́м… [Это кто шепчет?] Нечи́стая си́ла. И пото́м если ты́ вот сла́б, моли́тву не ведёшь, в це́рковь там не хо́дишь – уу, они зна́ешь как напада́ют? [Это кто-то рассказывал или вы сами такое пережили?] Да да́же на себе́ ощуща́ла, ну. [Соб.: Да?] Ну. Начина́ешь вот спать ложи́ться, дак да́же сейча́с кото́рый раз и перекре́стишься, и всё вот кого́-то вот… Та́м слы́шишь – застуча́ло, та́м чё-нибу́дь вот. Всё равно́ они́ вот вита́ют вот, напада́ют. [В доме прямо стучат?] Да. Спаси́ Христо́с. Так что на́до с Бо́гом жить. [Защищаться от них молитвой надо?] Моли́тва и кре́ст. Госпо́день. И моли́твочки. Вот Ева́нглию вот пе́ред Па́ской на два ра́за всю перечита́ла, там сто́лько мно́го, всё это на латы́ни. Всё это… [Вы прямо на латыни читаете?] Ну не́т, там э́то, пи́сано-то та́к, по… как… не по латы́ни, а по-славя́нски, или ка́к ли сказа́ть. [Про что там написано?] Как жить на бе́лом све́те со Христо́м. Как за́поведи соблюда́ть, узна́ть, как Он жи́л, как Его́ был путь, как Он страда́л. За всё челове́чество пострада́л. Вот. Тако́й Его́ был путь, от Бо́га. Почита́ешь – и ле́гче. А та́к… так челове́к вот е́сли вот та́к не ве́рит, мне ка́жется, вообще́ поте́рянный в жи́зни. Мы вот с де́тства, дак э́то вот в нас уже с де́тства есь. А в кото́ром этого не́ту, вот ка́к он придёт – я не зна́ю. Ка́к он придёт. [Троица – это что такое?] Ну сам Христо́с, оте́ц Его́ и Дух Свято́й. Во́т они. Э́то всё еди́но це́лое. От… Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, вот э́то и есть Бо́г… Да́же дунове́ние в… ветерка́ вот челове́к чу́вствует. Вот мы в лесу́ бы́ли. Ве́тер тако́й урага́ном подни́мется – это всё, знай уходи́ с э́тих место́в, не на́до. А когда́ хоро́ший тако́й ветеро́к ве́ет, с прохла́дой, лёгонький, пря́мо вот, ка́жется, зву́ки каки́е-то да́же в лесу́ есть такие́ прия́тные. Вот э́то уже зна́ю, что Христо́с с тобой ря́дом, что всё и… [А когда ветер сильный, то кто рядом?] Нечи́стые, нечи́стые кру́жат, да. Они́ тебе́ и грибо́в не даду́т на… набра́ть, и… И ɣолова́ закру́жится, не дай Бо́г, и… Мы учи́лися ещё в Оси́новке, в тре́ттем кла́ссе, я там три кла́сса зако́нчила. И у нас парни́шечка, однокла́ссник пошёл в лес и заблуди́лся. В Оси́новке там недалеко́-то леса́. И все иска́ли, и ермако́вские, и оси́новские, и его́ не могли́ найти́. О́чень до́лго не могли́ найти́. И пото́м где́-то под Реза́ново [ныне не существующая деревня в 14 км от Ермаков и примерно 12 км от Осиновки] ушёл. А в Реза́ново Иши́м [имеется в виду река Ишим]. И ему́, ви́дно, Иши́м да́льше не да́л это са́мое, да́льше куда́-то идти́. И вот его́ там нашли́. Так он умо́м лиши́лся, парни́шечка. Вот. Вот по́мню, мы три кла́сса зако́нчили, и вот он ле́том, его́ все иска́ли. А хоро́ший был парни́шечка, на пятёрочки учи́лся. [А почему он умом лишился?] Ну, с пережива́ний, нечи́стая води́ла, а чё. А всё, реши́ла погуби́ть эту ду́шу. [Почему, он же ребенок?] Так во́т. [Вздыхает.] Им и на́до, что́бы нас души́ть. Вы́брали даже во́т, не пожале́ли дитя́. Вот са́мое моё бы́ло это потрясе́ние, что потеря́лся. Во́т, мы с ним ря́дом на па́рте сиде́ли – и не́ту. Парни́шечка. Тако́й хоро́ший, споко́йный был ма́льчик. И вот скажи́те – забы́ла, как зва́ли. Ка́к же, ду́маю, его зва́ли, забы́ла. Та́к что… Вот така́я судьба́. Забра́ли за что́-то его́. Провожа́ли ходи́ли его. [Куда?] Ну пото́м он вско́рости у́мер. [Умер?] Ну. [Как это Ишим ему не дал дальше пройти?] Река́ Иши́м в Реза́нове. [Перейти не смог?] Уɣу́. Тут везде́ блуда́л-блуда́л. Ту́т его где́-то нашли́. Дак он сам оси́новский, от Оси́новки до Реза́нова, наве́рно, киломе́тров пятна́дцать. Во́т куда ушёл. [Он сам рассказывал потом, что произошло?] Ну нам ши́бко не расска́зывали, чё мы бы́ли, третьекла́ссники. «Да у него́, – говори́т, – с голово́й ста́ло пло́хо, он ничё не зна́ет, вот тако́й [крутит пальцем у виска]». Что́, чё бы́ло, мы ладо́м-то и не зна́ем. Вот. [Соб.: Иногда говорят, что видели кого-то в лесу] Вот не зна́ю. О, а мо́жет быть, чё-то тако́е промелькну́ло мне, что какая́-то же́нщина его води́ла там. Во. Чё-то щ… чё-то, по-мо́ему, вот тако́е говори́ли. По э́тому ле́су кто́-то его води́л. По-мо́ему та́к. [Что за женщина?] Ну каза́лось, ви́дно, ему́. [Больше никому такого не казалось?] Не зна́ю, по… бо́льше никого́ не… не слыха́ла. И то́ вот вспо́мнила ка́к-то вдруг неожи́данно. А когда́ он уже сюда́, его нашли́, домо́й привели́, он уже всё, не в себе́ был. Ой, ɣо́споди.