[До этого говорили о старой церкви в Ермаках, в которую ходили молиться и отпевать люди из соседних сёл, см. XXIa-12 е.] [ЗЕК:] Сюда́ пришли́, вот, ба́бушка на́ша, моей ба́бушки, кото́рую с… привезли́ с мё… с… с Белору́ссии, всё они́. Бы́ло во́семь их, э́то са́мое, у её во́семь дете́й, уже́ она де́вочкой её привезли́, она́ здесь за́муж вы́шла. И во́семь дете́й бы́ло, у её че́тверо то́ка оста́лось в живы́х, че́тьверо у́мерло. Они́, вот, сю́да приду́т её отпею́т, от… отпева́ли ребёнка и сра́зу хорони́ли на Ермако́вском кла́дбище то, что до со… зака́та со́лнца бы́ло же, зако́н тогда́, же щас мы уж не приде́рживаемся си́льно. [ЗИН:] Пове́рье. [ЗЕК:] Пове́рье. Ну зако́н, пове́рье, да. [А что, почему до заката? Это именно детей надо до заката?] Нет, вообще́ всех, всех, вот, кто умрёт, всегда́ хоро́нят с двена́дцати, как… как бы э́то, а ра́ньше здесь, е́сли они́ отпе́ли э́того ребёнка или кого́-то, они́ не не успева́ют довезти́ до до́му туда́. И все э́ти, вот их, на́ши, вот мои́, кто они́ уже́ мне, ба́бушка и ть… и её де́ти, ну, тёти, тёти, дя́ди, вот и она́ здесь похорони́ла все. Жи́ли там, а похорони́ли на Ермако́вском кла́дбишше, ну. Э́то вот когда́ це́рковь, сюда́ все все ходи́ли: э́тот куст, и там тот сове́т, все здесь бы́ли.