[Собиратель просит ГВИ спеть песни.] «Хме́лю» ти тэбе́ спе́ть…

[Соб.: Давайте.] Во, актры́су найшли́ [смеется], Го́споди, грэ́х уже́ ста́рые пе́сни петь, уже́ на́до, вон, як моя́… э… х… хто яна́ мне, скажи́, дак я скажу́… в о́бшчем, дерев… де́верева жена́: «Бо́гу моли́ться на́до уже́, ня пе́сни петь, а Бо́гу моли́ться». [Это она говорит?] Да, да. А я ёй говорю́, что: «Кому́ что, ка́жому своё, ты – про Бо́га, а я – пе́сни, ка́ждому своё, кто на что гора́зд».

[Соб.: Спойте!]

[Поет:]
«ООй, хме́лю, мой хме́лю,
Хме́лю зелене́нький,
Где ж ты, хме́лю, ночку… зи́му зимоўа́ў,
Даа не раазвева́ўся?
Где ж ты, хме́лю, зи́му зимо… […],
Даа не раазвева́ўся.
Зимова́л я зи́му,
Зимова́л я друугу́,
Зимова́л в ло́зе на коле́не –
Моро́зуу боя́лся.
Ой, сы́нку, мой сы́нку,
Сы́нку молоде́нький,
Где ж ты сы́нку но́чку ночеўа́л,
Даа не рааздева́ўся.
Ночева́л я но́чку,
Ночева́л я друугу́,
Ночева́л я у той у ўдови́цы,
Что сва́таати бу́ду.
Ой, не сва́тай, сы́ну,
О тую́ ўдови́цу,
А ўдови́чье се́рдце, як осе́нне со́лнце:
Све́тя, даа не гре́я.
А посва́тай, сы́ну,
Ты тую́ девчи́ну,
А деви́чье се́рдце, як весе́нне со́лнце:
Све́тя, жа́рко гре́я».

[Говорит:] Всё. Актры́са спе́ла. Не стыд\но мне, не стра́мно. Ня зна́ю, мо́же мне и грэ… грэх бу́де, но е́сли бо́льшего ня бу́де гряха́, я ду́маю, за э́ты мне Госпо́дь прости́т за пе́сни. За пе́сни ду́маю, что прости́т ён, е́сли бо́льше ня г… ня согряша́ю, то за пе́сни, мне ка́жется, ничего́ стра́шного не бу́эт. Хотя́ моя́, э́то я ж кажу́, э́та ятро́ўка гре: «Пора́ уже́ вон Бо́гу моли́ться, а ня пе́сни петь». Яна́ моло́же за мене́ на пятна́дцать годоў. А я ей грю: «Ка́ждому своё, ты лупи́ б… ло́бом, а я лю́бо петь бу́ду». Вот э́то ж… [А петь разве грех?] Петь? Ну, яны́ ж счита́еть, хто си́льно Бо́гу мо́лится, счита́еть, что грэх. А счита́ю и… чита́ла, что на всё своё врэ́мя. Ё врэ́мя Бо́га… помоли́ться Бо́гу и ё врэ́мя весели́ться. И на пе́сни ё врэ́мя, так что всё мо́жно.