[Как похоронная процессия идёт на кладбище?] Снача́ла везу́т гроб, а пото́м уже́ пе́вчие иду́т. Не, снача́ла ико́ну несу́т таку́ю, пото́м хлеб-со́ль несу́т. Как обы́чно вот, кто после́дний умира́ет, тот до́лжен нести́... ро́дственник до́лжен нести́ хлеб. Тако́й обы́чай, ка́к бы встреча́ет он тот уже́, ро́дственник уже́ но́вого, сме́ну свою́. [Кто, вы сказали, несет?] Усо́пший, усо́пший, да, тот ка́к бы встреча́ет уже́ э́того но́вого вот э́того... ка́к бы сме́на [нрзб.]. Вот когда́ челове́к умира́ет…говоря́т, что он хо́дит, сторо́жит кла́дбище, всех охраня́ет поко́й до сле́дующего, пока́ второ́й не умрёт – пото́м э́тот уже́ передаёт сме́ну. [Хлеб несут последнему умершему?] Да, да, вот… кото́рый умёр, вот, и ро́дственник несёт ро́дственнику. [Когда готовят этот хлеб?] Хлеб про́сто беру́т вот из магази́на. [Любой, да?] Любо́й. Любо́й хлеб, пото́м его́ там лома́ют – не ре́жут, ничего́ – лома́ют и разно́сят по всем моги́лкам, кто жела́ет свои́х угости́ть. [Почему нельзя резать?] Не зна́ю, там нельзя́ ре́зать, говоря́т. Вообшше́ на кла́дбишше но́жика что́бы не́ было: но́жик, ви́лка. Всё рука́ми лома́ют, кро́шат. [Почему нельзя ножик и вилку на кладбище?] Не зна́ю. Никогда́ – я, вот, ско́лько там меня́ да́же́ приглаша́ли на моги́лки… Ну, но́сят, коне́чно, и ножи́, но, кото́рые лю́ди ста́рые приглаша́ют, никогда́ не́ было. Они́ до́ма раскулу́т [?], разре́жут и несу́т [?] э́то на кла́дбище.[Когда приносят нового покойника, ничего не говорят?] Нет, не обраща́ются, ничего́. Прино́сят, хоро́нят, и всё. Он сам тут зна́ет – ничего́, говоря́т, не на́до говори́ть, ничего́. [Вообще бывало, чтобы что-нибудь говорили на кладбище?] Помо́лятся Бо́гу и иду́т, и всё, и ничего́ [?] [нрзб.] [Какую икону носят?] Ико́ну должны́, е́сли мушши́на, то коне́чно, наве́рное, мужско́й лик, а е́сли же́нщина – то Ма́терь Бо́жья. А е́сли мужчи́на, то, наве́рное, Никола́й э́тот Уго́дник. [Икону берут из дома?] Да, из… ико́ну беру́т из до́ма, и в дом её и прино́сят. [Гроб везут на машине?] И ве… и везу́т, и несу́т – всяк быва́ет. [Это зависит от того, кто умер?] Ну коне́чно, зави́сит. Е́сли быва́ет, че… челове́к у́мер, так и… такой… зака́жут э́ту… как её… катафа́лку э́ту, ти как её зову́т, ну вот. А е́сли тако́й бе́дный, так уже́ вот колхо́зную маши́ну нанима́ют. А ребя́та у нас, вот э́то то́же тро́е челове́к поги́бли, так их, наве́рно, с полови́ны несли́ да́же. Молодёжь вся. [Молодых несут?] Да, молодёжь, молоды́х несу́т. Ну коне́чно, кто ста́рыми бу́дет… [Сколько человек носят?] Обы́чно че́тверо или ше́стеро, я не зна́ю да́же… Не, не, че́тверо. [Несут родственники?] Не, ро́дственники ничего́ не де́лают: ни несу́т, ни я́му не копа́ют, ничего́. Э́то де́лают уже́ лю́ди приглашённые, посторо́нние. А э́то нет. [Кого приглашают?] Ну, кто уже́ э́тим де́лом занима́ется. Тут у нас таки́е есть това́рищи, они́ уже́... как поко́йник, так к ним и бегу́т лю́ди, чтоб они́ э́то са́мое… покопа́ют и закопа́ют их. [Кто это?] В основно́м кто? [Кто в этой дере́вне?] Да их же мно́го, Го́споди… Так бу́дто и раз на раз и не прихо́дится. Кого́ кто зове́т. Приглаша́ют кого́ кто. Бы́ли у нас в основно́м – дак они́ уже́ по́мерли. Те – они́ как уже́ копачи́ бы́ли, и их э́то призва́ние. Ну, они́ то́же по́мерли, э́ти ребя́та. Они́ молоды́е… [Они получали вознаграждение?] Ну, обе́д, и плати́ли ж, наве́рное. [На поминках кормили?] Наве́рно, да. Ну, на поми́нках все, хто провожа́ет поко́йника, так все иду́т, обяза́тельно должны́ идти́ на обе́д. [Они ели вместе со всеми?] Да, обяза́тельно. [Бросают ли ветки, когда идёт процессия?] Вы зна́ете, броса́ют. Броса́ют цветы́, броса́ли и э́то, а сейча́с ка́к бы запрети́ли. Щас ре́дко уже́ броса́ют, э́то, говоря́т, про́сто доро́гу прола́живают друго́му. [Кто запретил?] Ну, не зна́ю, так вот сказа́ли как бы… нельзя́ броса́ть. [Их бросают за процессией?] Нет, наве́рно… не зна́ю, наве́рное, они́ э́тому поко́йнику доро́гу устила́ют. [Бросают спереди?] Маши́на е́дет, да. Везёт э́то… [Когда выносят из дома, тоже бросают ветки?] Ну да, из до́ма э́то уже́ обяза́тельно: там во́зле до́ма поброса́ют, но по доро́ге уже́ ма́ло их. Бы́ло полно́ и цвето́в бы́ло, и ве́ток полно́ – щас уже́ э́то отошло́ как-то. Уже́ е́сли так… Ста́рый-преста́рый да выдаю́щийся там како́й-то. [Когда с кладбища возвращаются и в дом входят, надо что-то сделать?] Ну, я не зна́ю: ру́ки мо́ют и за стол приглаша́ют, а пото́м уже́ ж, когда́ пе́ред столо́м, они́, в о́бщем, спою́т э́ту вот свою́ пе́сню, э́ту вот… э́ту, кото́рая боже́ственная; и все садя́тся есть. [Божественную песню?] Да. [Это молитва?] Моли́тва така́я. Ну, ти́па моли́твы, кака́-то, пса́льма. [Вы не помните?] Не. Э́то Кла́вдия Ива́новна [ГКИ] у нас всё поёт и Ли́дия Никола́евна [КЛН] вот по э́той у́лице на́шей. Ну, они́ хоть… Они́ таки́е, за́мкнутые. Осо́бенно они́ не раз… э́то са́мое. [Кто поёт эти песни?] Ну, пою́т э́ти уже́ ж, кото́рые слу́жат. Ну, э́ти… Лю́ди, кото́рые в це́ркоў хо́дят постоя́нно, и тут же у нас це́рковь есть… така́я, ну, до́мик. Ну, там по суббо́там служе́ние. Немно́го наро́ду: сра́зу валяну́ли лю́ди, а пото́м ка́к-то переста́ли ходи́ть, жела́ющих ма́ло. Пять челове́к придёт, а то бы́ло и по два́дцать сем, да́же у ха́тке у той не помеща́лись. Щас чё-то разочарова́лись.