[Не смотрели, из какого дерева делают гроб?] Ну с како́го – хто с како́го. [Рассказывает об одиноко жившем соседе, у которого было трое сыновей.] А ба́тька умёр, дак са́мый ме́ньший сын – нихто не подышо́ў. Сре́дний, у е́том, сын, у Плуто́ўке живе́ть – дак нихто́. А тэй зби́ў из шалёвочки с тако́й то́ненькой-то́ненькой гроб ба́тьку. […] Сын изби́ў из шалёвочки с тако́й необби́тый, нишо́, и похорони́ли – то́же не пришёў. У дяре́вне в на́шей похорони́ли, нико́го. Мы сосе́ди, недалёко, где они́ жили́, дак мы е́то, ходи́ли, по… пришли́, позва́ли нас тэх, як мы ходи́ли. Ну шо, привязли́… прие́хали. Нас было́, зна́чит, четы́ре – копачи́, мы з му́жем – зна́чыть, шесть. И, е́то, йих дво́е – во́сем; и ще па́ра одна́ – де́сять челове́к. Нас отме́тили, и всё, и не пришёў… И ни со́рок дней не справля́ли, ни… А жёнка да́же не пришла́ на по́хороны, не прие́хала жёнка. [Копачи – это какие-то особые люди?] Ну, а як же? Я́мку копа́ть – э́то ж отде́льные лю́ди. Э́то у го́роде, у вас же та́мака ж ё специа́льные лю́ди. Вот, допу́стим, моему́ бра́ту дак копа́ли е́тую, с… як яго́… Бюро́ яко́е та́мака похоро́нное – отту́да и аўто́бус, отту́да и лю́ди… Не шука́ли: у нас на́до… попро́буй найти́ ще люде́й щас. У Ваза́рычах вообше́ люде́й нема́. [Спрашивает о бывшем односельчанине Николае Свинарёве, СНП.] Дак я так уже́ смяя́лася е́то, говорю́: «Го́споди! На́до яму́ так!» А и похорони́ў сын и моги́лку обка́пуе, хрэст дерэвя́нненький сде́лаў таки́й. […] [О гробе:] Из шалёвочки там така́я, ну, дра́хленькая соўси́м яка́ясь вот. Я боя́лась… [Не сломался он по дороге?] Ну, я… я хоте́ла сказа́ть, шо ду́мала: его́ спуска́ют, так е́то… у гробу́ та́мака, у гро́бе… на́чали спуска́ть, ду́маю: «Щас ло́пне, и увсё». но оно́ уже́ вы́держало.