[Когда берут кошку или собаку, что-то взамен дают?] Ну, говоря́т, что на́до… обяза́тельно хотя́ бы копе́ечку взять. Ну а я… така́я глу́пая, что я пораздава́ла ўсё, что мо́жно бы́ло разда́ть, и ничё не бра́ла. [А иголочку не дают вместо денег?] ОО, э́то, наве́рно, пло́хо, е́сли иго́лочки даю́т, коне́чно. Ну я не зна́ю, но говоря́т, что э́то пло́хо, е́сли да́же ў до́ме найдёшь где́-нибудь иго́лку, то э́то вот пло́хо. Е́сли хъ… е́сли хто-то пот… [Почему?] Мо́жет, хто-то подки́нул уго́лку э́ту. [Сглазили?] Ну я не зна́ю. Говоря́т, что… вот… на хоро́шее не́ту люде́й. А на плохо́е – о́чень мно́го, сейча́с же у нас ўся́кой литерату́ры круго́м полны́м-полно́, хоро́шее я не зна́ю, мо́жно найти́ или не́, а плохо́е же везде́ ку́ча. Вот э́ти ўсе́ ма́гии чёрные, ўся́кие. Ну, у нас тут не́которые в селе́ занима́лись таки́м де́лом. [Черной магией?] Да. Во ба́бка вот тут во́, во жила́. [Это дом напротив вас?] Да. Ну… [Он сейчас нежилой?] Дом э́тот… Он сейча́с нежило́й. Она́, у неё кни́жки э́ти бы́ли, две́ даже бы́ли кни́жки, пото́м забрала́ одна́ же́нщина. Когда́ ба́бка э́та, я не зна́ю, что там получи́лось, коро́че… дом внутри́ - вы́горело всё. Э́то вот то́лько снару́жи оста́лся, а так внутри́ там… ўсё, что было́ у неё - погоре́ло, и по́л там вы́горил. Ну она́ сама́ умерла́, наве́рно, от отравле́ния уга́рным га́зом. По всей ви́димости, потому́ что… [Она внутри была?] Да, о́кна пла́стиковые, она́ там внутри́, она́ ходи́ла целый… це́лую ночь, потому́ что, по всей ви́димости, с ве… э́то всё с ве́чера начало́сь де́ло. И вот она́ туши́ла, тря́пки носи́ла, всё э́то ложи́ла и ды́мом же э́тим дыша́ла. Ну и пото́м пришла́ одна́ же́нщина… Все́ ж понабе́гли у́тром спаса́ть же ба́бку да дом. А одна́ прышла́ и́менно… спеца́льно, наве́рно, за э́тими за кни́жками. И кни́жки забра́ла и унесла́.

[Как называют таких людей: ведьмы, чаровницы или колдуны?] Ну не зна́ю, как их называ́ют, ти ве́дьмы, ти хто ли. [Что за книжки у нее были?] Вот то́же не ви́дела. То́лько ви́дела у э́той у же́нщины, когда́ она́ шла́, я её ви́дела, я прочита́ла, на кни́жке вот… Кни́жка така́я, и там э́ти са́мые: круг и вот э́ти зна́ки Зодиа́ка. И напи́сано ўнутри́: «Чёрная ма́гия». Вот и всё. И ба́бушка… верне́е, э́та же́нщина… она́ где-то… да во́зраста, наве́рно, тако́го, как я, мо́жет… мла́дше немно́го. Она́ всё ходи́ла… за за́д её пря́тала, э́ту кни́жку. Ну а я… всё ж обошла́, ду́маю, что ж за кни́жку за таки́е она́ взяла́, а ока́зывается, там две, одну́ ня ви́дно, что, а вот одну́ я прочита́ла, что и́менно чёрная ма́гия. [А почему у нее дом сгорел?] Кто его́ зна́е. Мо́же быть… Вот на люде́й, она́ ж проклина́ла люде́й, ве́чно, постоя́нно, вот е́сли что, так: «Чтоб вам та́к и э́дак было́!» - ну, вот… мо́же быть, вярну́лось э́то ўсё к ней. Ма́ло ли. [То есть узнали, что она ведьма, потому что она проклинала людей?] Ну… все говори́ли, что плоха́я же́нщина. Все на неё обижа́лись, что вот она́ така́я. Ну одно́ вот… я не зна́ю, лю́дям она́ де́лала что, не де́лала, но факт то́, что де́ти у неё - сын и до́чка. И сы́н… разошёлся с жено́й и… не живёт. И о… сейча́с я не зна́ю, они́ где-то в э́том са́мом… в Севасто́поле. До́чка там и сын в Севасто́поле. И до́чка. У до́чки пе́рвый брак не сложи́лся, она́ разошла́сь с му́жем, сын у неё оста́лся, вы́шла за́муж второ́й раз. Родила́ де́вочку. И второ́й раз вы́шла – и то́же неблагополу́чно, то́же… плохо́й муж, живёт она́ пло́хо. Так хто его́ зна́е. Что, и́ли, мо́жет, вот действи́тельно, что проклина́ла люде́й, а пото́м… говоря́т же все, что вот… кто проклина́е люде́й, то пото́м э́то ўсё возвраща́ется наза́д. [А как она проклинала?] Ну вот: «Чтоб тебе́ так и э́дак бы́ло и… и что́бы детя́м твои́м тако́е было́, там», - вся́кую ерунду́ несла́. [И сбывалось?] Ну я ж ня зна́ю, сбыва́лось – не сбыва́лось, но гла́вно то́, что… Вот у неё вот, у дво́е дяте́й, и сын… она́… Дом сгоре́л. Сын сюда́ ў про́шлом году́ прие́хал, он ока́… Тако́й больно́й был, что он да́же не мог ничё де́лать тут, он походи́л… Так в позапро́шлом году́ он приезжа́л е́сли так… тут всё-всё де́лал. А в про́шлом году́ уже́ прие́хаў… Он ничё не мо́г тут де́лать, то́лько что сходи́л к е́й на кла́дбище, побы́л у неё на кла́дбище и уе́хал. И э́тот дом во оста́лся, но стои́т пусто́й. Дом э́тот по Черно́быльской програ́мме он сдать не мо́же, сын этот. Сын прие́хаў больно́й тако́й, что он не в состоя́нии был ни… ничё де́лать, я к нему́ подходи́ла, он говоры́л, что: «Я не могу́ вообще́ тут ни де́лать и да́же находи́ться тут не могу́». [Почему?] Не зна́ю. Он в до́ме в э́том не находи́лся, тут у его́ однокла́ссник, дак он у однокла́ссника наве́рно, неде́ли две пожи́л и уе́хал. И всё, во уе́хал и бо́льше сюда́ ни ра́зу не приезжа́л.