[А засевать на Новый год, вы говорили?] Э́то уже́ де́ти ходя́ть. Э́то уже́ ка́ъть: «С Но́вым го́дом поздравля́ю, хозя́юшке пирожо́к, хозя́ину пятачо́к, чтоб здоро́веньки были́, мно́го лет прожили́, и нам копе́ечку дали́». О, посы́петь зярно́м, дава́й им конфе́ты от накладу́ ку́чками, ско́лько конфе́т – э́то де́сять-двена́дцать, а то пятна́дцать челове́к прыбега́ть. Ба́бы шше… у нас шше орэ́хи, да оны́ шше молоды́е, угости́ла вас орэ́хами, то молоды́е шше. [А дети поют?] Пэ… ну, вот э́то же вам кажу́. [Вот это поют или просто говорят?] Даа, вот пры́шли во: «Се́ю-се́ю, посева́ю, с Но́вым го́дом поздравля́ю, хозя́юшке пирожо́к, хозя́ину пятачо́к, чтоб здоро́веньки были́, мно́го лет прожили́, и нам копе́ечку дали́». Да, вот, на́до ж уже́ копе́ечку им дава́ть… [А бывает, что хозяева сердитые и не пускают?] Ой, ня зн… ня зна́ю. У нас таки́х слу́чаев ня встр… ня чу́ла, мо́же ё таки́... Ак оны́ туда́ не хо́дять, а е́сли что ба́ба ка́я да́ст, дра́ных там у нас одна́ ста́рая была́, ак оны́ вы́шли, на ла́вочку и положи́ли ей, что не по… угости́ла их… ня взя́ли. [Что положили?] Наза́д отда́ли ба́бины тэи ла́дки, что напякла́: «На, ба́ба, ешь сама!». [Смеется] У нас была́ одна́ така́я. Же́нщина трудолюби́вая, ну, хай она́ уже у Ца́рство во… в Ца́рство небе́сное. Ой, каже: «ООй, де… Ду́мала угости́ть, я ж йим, а оны́, шку́ры бараба́нские, ня ўзя́ли». [Шкуры барабанские?] Ой, э́то ж зна́ешь, пры́казки́ дерэве́нские. [А было такое, что те, кто ходил щедровать, брал с собой кусочек хлеба и давал хозяевам?] Не, у нас то́льки про́сять, е́сли там челове́к хвора́е, дак шшадро́вного хле́ба про́сять, что: «Что да́йте нам хле́ба». Э́то там у кого́, что там, ти непола́дки, а на что, ня зна́ю. [То есть надо попросить у того, кто щедровал?] Да, да. [Того хлеба, который им дали?] Да, да. [А для чего?] Ня зна́ю. Ну, хто-то, э, не́дуги яки́е у се́мье, хто-то и́ли мо́же заболе́л, и́ли мо́же, что там няла́дки, что сказа́л: «От, на́до нам хле́ба». Ну, б… и хлеб бра́ли. Э́то дава́ли, э́то проси́ли. ОО, тады́ нашшадру́ешь и са́ла, и гро́шей. Тут… и на други́й день, де́нь шше на Но́вый год пьём, гуля́ем, пе́сни пе́ем. Да. Дак… А оди́н хло́пец… у нас мужчи́на выпива́ў, мы-то пе́ли пе́сню, э́то уже́ так то́ко:

На ка́мене но́ги мы́ла,

Шче бе́лые ру́чки,

А мой ми́лый ненагля́дный

Не прынёс полу́чки.

Вы́шла с ха́ты вста́ла ў се́ни,

Вста́ла на крыле́чко,

Ба́чу, ба́чу, моё го́ре

Ля́жит на з… [смеется] на доро́зе.

Прыехала мили́ция,

О́на ста́ла-ста́ла,

Да и моего́ ж милёночка

У маши́ну забра́ла.

Е́де ми́лый, е́де лю́бый,

Ду́мае, что шу́тки,

Я́на е́му прыклепа́ла

Два́дцать о́дны су́тки.

(Кад он матюго́м: «А ну-ка конча́йте!».)

С\яди, ми́лый, ся́ди, лю́бый,

Ся́ди, мой хороший,

Бу́дешь ба́чить пе́редачку,

Як я тво́и гро́ши. [Смеется].

Ся́ди, ми́лый, ся́ди, лю́бый,

Я к тебе́ ж ня пры́ду.

Пуска́й тебе за… де́уки лю́бят,

А я за́муж вы́йду.

Дак бы́ло, что и матюга́лись, и пе́ли, а всё пе́сень вся́ких – ой, ой. Мно́го, мно́го. Ну, а мы пе́ли, я пе́ла бога́то, пе… э́то пе́сен, да э́то ж э́то о-го-го, мно́го вся́ких: и матю́жных, и хоро́ших, - вся́ких. Вся́ких. Ну, врэ́мя ж бы́ло, э́то ж годы́.