[У вас здесь когда-нибудь жили евреи?] Ну, что я скажу́ про евре́ев? И про цыга́ней. Я во́т всё-таки намно́го бо́льше вас прожи́л. Скажу́, что и одни́х и други́х надо́ уважа́ть. Все́х на́до уважа́ть. Я да́ш… да́же у меня́ [шёпотом] не́которое вре́мя неве́ста была́ евре́йка. Но почему́ мы разошли́сь – её оте́ц у Гоме́ль уе́хал. И её увёз, а то мы встреча́лись – интерессна́я така́я и у́мная, на мой взгля́д. Цыга́не даже́ жи́ли вот – и у мое́й жены́, у ма́тери (вот она ря́дом тут жила́) и у на́с. Я вот на то́й у́лице… эээ… Ю́жная. Называ́лась всё вре́мя Шаршнёвкой – по про́звищу. Руководи́тели года́ми бы́ли, ни одн… ни одному́ не щёлкнуло в голову́, что на́до смени́ть это про́звище на хоро́шее назва́ние. [Откуда пошло это название?] Ну, на на́шей у́лице был пчелово́д. Ше́ршень. Держа́л пчёл. Сосе́ди ж круго́м – никогда́ не прода́л никому́, никого́ не угости́л. Прики́дываете? Е́сли устра́ивался, то там, где мо́жно бы́ло кра́сть – в саду́. Но́чь таска́ет я́блоки, де́нег… тырылю́ет, в я́щики – и сдаёт. Ко́нчили я́блоки – устро́ился сто́рожем на фе́рму. А на фе́рме ж… в то́ж вре́мя… это сейча́с уже малова́то. Ско́лько бы́ло скота́, ско́лько бы́ло свине́й. Сдо́хла… сдо́х телёнок – он и вёз, продава́л. Прики́дываете? Сдо́хлую скоти́ну продава́ть. [Не считалось, что цыгане тоже такие же хитрые и крадут?] Они и е́сть таки́е на са́мом де́ле. Вы, мо́же быть, цы́ган, нет? [Соб.: Я – нет.] Уже надое́ли ко мне ходи́вши. Я уже говорю́: «Нет, нет, нет», – и стара́юся с ни́ми расчита́ться. Вот, в ча́н огро́мный – килогра́мов на две́сти. На пе́чку чяхо́л – налева́й воды́, нагрева́й, как у ба́не, зимо́й. И ещё, ну, говоря́т: «Принима́ем по… по пя́ть рубле́й килогра́мм». И получи́лось, что [Шёпотом.] у меня́ о́коло то́нны бы́ло [речь о том, как цыгане пытались обсчитать его при сдаче металлолома]. Я, это, не хочу́, чтобы ба́бка услы́шала, а то до… не да́ст спа́ть. «Ну ско́лько?» – «Сто рубле́й.» – «Да что… – говорю. – За кого вы меня́ ведёте – за дурачка́ что ли?». – «Да у на́с во́т такие́...», – и начина́ют пла́кать. Сто рубле́й – за то́нну мета́лла сто рубле́й. Я тепе́рь с ни́ми да́же… Тепе́рь пригля́дывают, наве́рное, хоча́т стяну́ть кобы́лу у меня́. Ну цыга́не ж! Цыга́не, е́сли не укра́дят, е́сли не обма́нять… Вот у на́с они жи́ли, да́к я по́мню – ещё ж пацано́м бы́л. Придёт – а он сра́зу к ней. Он почему́-то, ня зна́ю, почему – это обя́занность была его́ – обеспе́чивать? Ничего́ не принясла́? Он за [нрзб.] и пошёл по… Я ему́ говорю́: «Дя́дька, я тебе́ вы́гоню. Я не разрешу́ жи́ть у на́с. Дак переста́л би́ть. А то если, если́ принесёт заку́ску, а то и вы́пить, всё – она хоро́шая, обнима́е, хоро́шая, и гла́дит. А е́сли не принесла́ – ка́товал. Это норма́льно? У колхо́зе ж ско́лько се́яли свёкол, ско́лько се́яли огоро́да: помидо́ры, огурцы́, капу́сту. Всё ж это надо пополо́ть. Дак что интре́сно вот? Ни евре́и… ни ра́зу не ви́дел ни евре́я, ни цы́гана… [Не видели за работой?] Да. […] [Почему не работают еврем и цыгане?] Поче́му? Почему́ цыга́не? Они ду́мают, что это не для ни́х. Что это гря́зная рабо́та, что это плоха́я рабо́та, что должны́ други́е рабо́тать, а они у́мники. Вот. [Они часто крадут кобыл?] Ну, тут, наве́рное, милиционе́р помо́г мне́. Как-то они гру́ппой подъе́хали ко мне, а она па́слась. И пасётся вот ща́с на… «Что там у тебя цыга́не к тебе́?» – А я говорю́: «Гы… хо́чат коня́ купи́ть». – «Это они укра́сть хо́чат». При ни́х пря́мо! И вот по́сле того́ уже не торгу́ются. Не… в… на дня́х приходи́ли: «Покажи́, мол, хо́ть по м… мелочёвке». Я зна́ю, что хо́чет да́ром что́б ему… Что я отда́м? Одно́ коры́то отда́л им, пе́чку я отда́л эту. Да́ром, выхо́дя. И ещё хо́чет, чтоб не́... Не́чего мне ко… коня́ и козу́ напои́ть. Так че́го я им пущу́? Я говорю́: «Пойдёмте, я вам покажу́ ме́сто…». Тут сосе́дка сдала́... Или продала́ ко́ника и вз… вы́грузила к ре́чке. Они́... Хому́т и се́ти – ууу, та́к шо всё, шо отно́сится к коню́. «Не, не на́до, мы тут!..» Дак я вот так, извини́те, что я так… «Мы им бои́мся, тут ужи́ и гадю́ки во́дятся». А я сра́зу догада́лся, что хоте́ли во дво́р зайти́ ко мне, шо́б ещё что-нибу́дь да́ром взя́ть. Ну слу́шайте, за э́то не на́до кре́пко обижа́ться, потому́ что вот как заведено́, како́й обы́чай. А обы́чаи не все быва́ют здоро́вые. Вот сло́во «обы́чай» это, вро́де, предполага́ет что-то хоро́шее, а укра́сть, а обману́ть, а обыгра́ть тебя́ – это не обы́чай? Ну что́б то́же обойти́ челове́ка, а быва́ют же и у́мные среди́ на́ших. Ска́жем, де́л [?]. Я скажу́, что и бе́лые то́же с э́тим… Пу́шкина вы лю́бите? «Кто жи́л и мы́слил, тот не мо́жет в душе́ не презира́ть». Они все вот одина́ковые почти́. В ду́ше, почему в душе́? Кака́я у́мница – е́сли ты сказа́л пря́мо, что ты моше́нница, что ты моше́нник, ты уже нажи́л себе враго́в.