[На Радуницу что-то готовили на поминки?] Ну да, да. Тясти́ну пякли́. Тясти́на – э́то называ́ется: мука́, яйцо́, и там на по́стном ма́сле. И уже́ кипи́ть э́то ўсё, на сковоро́дочке спяку́ть и рэ́жат тады́ кусо́чками. Ра́нше ж ни конфе́т, ничё не было́: пшано́, соль и тясти́на. Вот носи́ли э́то уже́ И тада́ уже там шчипа́еть – рэ́зать няльзя́, а вот так отчши́петь, во, кусо́чек табе́, кусо́чек там, ну, роди́... родни́ ж мно́го умира́е – вот отдаю́т тады́ уже́, ло́жать туды́. [Резать на кладбище нельзя?] Вобще́ хлеб по-бо́жему, по Ева́нглии, вобще́ хлеб не поло́жано рэ́зать. Хлеб должны́ лома́ть. [Почему?] Вот, по-бо́жьему так. Лома́ть на́до хлеб. Ня рэ́зать ножо́м. И х… нож никогда́ ня до́лжен уты́рка… уты́ркнут быў... быть ў хлябу́, потому́ что хлеб всяму́ голова́. Э́то о́чень болши́й грэ́х по-бо́жьему. Няльзя́ хлеб… чтоб ўон… отрэ́заў хле́ба и тырк нож у хлеб. Я вида́ла таки́е молоды́е де́лаеть. Ни ў ко́ем ра́зе нельзя́. Ни ў ко́ем… [А переворачивать?] Хлеб до́лжен ляжа́ть вот горбу́шкой уве́рх вот, уве́рх. Ня до́лжен горбу́шкой в… на… спи́нке ляжа́ть хлеб. [Что будет?] Ну, зна́чить бу́дешь бязхле́бный. Бу́дешь ни́шчим, бу́дешь нища́ть. А хлеб… хлеб до́лжен ляжа́ть вот вярху́шкой уверх, и нож никада́. И щипа́ть. Яго́ на́до лома́ть. Лома́ть. По-бо́жьему на́до лома́ть хлеб. Вот отломи́ла, и всё. [Хлеб на чем лежать должен: на голом столе или как?] На го… на го́лом столе́ ни ў ко́ем ра́зе няльзя́ хлеб. Го́лый бу́дешь. Няльзя́ хлеб. Хлеб выма́ешь из пе́чки вот: куличи́, всё – расстила́ешь полоте́нце там, ска́терть, тря́почку там, ну, чи́стенькое что́-нибудь. Расстила́ешь и ло́жишь. Ня дай Бог не ложить на́до на го́лый стол, не бу́дя ни пры́были, ничего́. Хлеб мо́же не уроди́ться там, зярно яко́е пропаде́ там или что. Дол… До́лжен быть всягда́ на… на тря́почке хлеб. Тада́ уже снима́ешь и ло́жишь уже́ ў хле́бницу там куда́-то, мо́жа, на столе́ там, но то́льки ж не тада́, када́ ты яго́ с пе́чки выта́скиваешь. [Тестина – это что-то вроде блина?] Ну да, да, я́ ж говорю́: мно́го туда я… ну, яе́ц пять-шесть бьешь, туда́ бье́шь яи́чки, пото́м туда́ со́льки, там ма́сла подсо́лнечного чуть-чуть лене́шь и муки́, нямно́жечко муки́. Всё это разме́шиваешь хороше́нько и на сковоро́дку лене́шь там, нямно́жко ма́сло подсо́лнечное, чтоб яно не прыстава́ло. И пяке́шь. Накрыва́ешь кры́шечкой и пяке́шь. И вот тясти́нки э́ти, называ́ется тясти́нка. Када́ умира́ет челове́к, дак тако́е ста́вять. Ён ляжи́ть, дак тако́е ста́вять, ён ляжи́ть, и яму́ ста́вять перяд ико́нкой там. И када на Ра́дуницу иде́шь – во, щипа́й, и во, отцу́, ма́тери там, бра́ту, сястрэ́, бра́ту, дя́дьку, тётке – всим уло́жишь. Э́то ра́нше так, по-бо́жьему.