[Говорили о молоке, что сын информантки продаёт.] Ско́льки я тут жила́, всягда́ коро́ва была́, тако́го не было́, не прихо́дилось. Ну, да, неве́стке мое́й дала́ тёлку уже́. Во. Дочке́. И оказа́лись на до́йках таки́е бора́довки здоро́вые. Ну и что? Ё ж лю́ди зна́ють. Э́то она́ уже́ помёрла. Ну, рассказа́ла, чтоб… ско́льки бора́довок, сто́льки вузялко́в навяза́ть. Во. [Где?] Да. [Где?] Ну, о́коло бора́довок. Ну, я не зна́ю, вот, куда́ э́ту ни́тку… Ни́тку в вузялки́. Вот, не зна́ю, куда́ э́ту ни́тку, ну, бора́довки съшли, съшли. А пото́м на друго́й тёлки то́же оказа́лись бора́довки. Но в Ро́гове женщина така́я была́, но она́ помёрла. Ну, я к ёй уже́ ходи́ла, то́же пожа́лилась. Ну, она́ то́же сказа́ла, чтоб вузялки́ э́той ни́ткой, вот, о́коло до́ек повяза́ть, ско́льки бора́довок, и к нежило́й ха́ти на… под поро́г, к нежило́й ха́ти под поро́г покла́дь э́ту ни́точку. Ну, и пойти́ть. Э́то я сама́ уже́ де́лала. Во. [Когда пойти?] А, аа ў любо́е вре́мя. Ну, съшли, вот, съшли и всё, больше то… [Плюёт три раза через плечо.] Не дай Бог! А отко́ль они́? Посто́й-ка… Э́то… э́то по пе́рвости да́же мужичка́ приво́зили. Э́то моя́ няве́стка с Фое́вич. Там сяло́ тако́е Фое́вичи. И там уже́, вот, зна́ли лю́ди – мужи́к. Приво́зили мужика́. И что он сде́лал, я не зна́ю. Гово́рил: «Ух, э́то нехоро́шая же́нщина походи́ла». Ну, что он сде́лал, съшли борода́вки. Страх, пря́мо страх бы́ло. Э́то ж… Э́то всё колдовство́! И у люде́й то колдовство́. А кто пл… хоро́шее, дък челове́ку помо́же, кто плохо́е… э́то грех, нельзя́ э́того де́лать. Э́то грех.