[Нам ещё рассказывали, что какие-то родичи справляют?] А ро́дичи, э́то ро́дичей у нас, зна́чит, пе́ред Ма́сляной ро́дичи, пе́ред Тро́ицей ро́дичи, пото́м Ра́дуница – э́то ро́дичи, вот, а вот не зна́ю четьвёртое… [Задумалась.] Пе́ред Ма́сляной, говоры́ла? Пе́ред Ма́сляной, пе́ред Тро́ицей, э́то, а вот не зна́ю ещё… како́й де… эт… како́й день. Вот, и че́тверо ро́дичей. [На какой день недели они приходятся?] А, хто их зна́е, там, э́то, мы́ ж гляди́м по календарю́ сейча́с, по церко́вному. Во, та́м таки́ квадра́тик и «поминове́ние усо́пших». [Когда родичи, то что делают?] Да что де́лают. Ва́рят обяза́тельно карто́шку, пеку́т тести́ночку, чтобы дух так… подня́ть по усо́пших. Вот там яи́чек, да если есть молочко́, молочка́ или на води́чке, и на газу́ уже́ бли́нчики, штук три или ско́лько. И, на́до поста́вить пе́ред ро́дичами, зна́чит, компо́тик поста́вить, тести́нку э́ту поста́вить. Ну, а тада́ хто выпива́ет, там да собира́ются, зна́ете, ра́ньше как бы́ло, что, каки́е се́мьи больши́е, собира́ется уже́ вече́ря, вот. Так, мой оте́ц, поко́йник, уже́ расска́зывал: собра́лись на ро́дичи, говоря́, ма́тка навари́ла холодца́, семья-то́ больша́я, се́ли за стол, а я, говоря́, на пе́чи лежу́. Оны́ говоря́: «Ива́н, иди́ вече́рять!» Я, говоря́, притвори́лся, бу́дто я сплю [прикладывает сложенные руки к голове и храпит, как спящий], и похра́пываю. Оны́ опять, зову́т: «Ива́н, иди́ вече́рять!» Я, говорю́, не отзыва́юсь, бу́дто сплю. Пото́м переста́ли. Я, говори́, ляжа́л-ляжа́л, вижу, что едят, мне так хочется есть и ўсё, а не зову́т. [Ну как не сла́зить? Я, говоря́, ра́ньше как, на пе́чи, де́лали вот так: у потоло́х, оди́н гвоздь, второ́й, а тут называ́лось же́ртка, же́рточка, а тут уже на э́тих… ну н… еси б сейчас так, на про́волочке, а ра́нше на… на чём, на шпага́тиках. Я, говорю́, ляжал-ляжал, взял, ноги́ подня́л на же́рточку на э́ту, ду́маю: мо́же ж, уви́дят. Ну они́, мо́же, ви́дели, но я… яны́… Там же и вы́пиўка, обяза́тельно ж по сто грамм выпива́я на ро́дичи, да. Не зову́т! Ну, ко́нчили. Начина́ют молиться Бо́гу. Бо́гу помоли́лись, всё. Пое́ли. Я, говоря́, с пе́чи двиг – слез. А де холо́дное? Пое́ли! [Смеется.] Пое́ли ўсё. Дак во как бы́ло. Так что ро́дичи – больши́е се́мьи бы́ли, вот у моего́ отца́ бы́ло сем бра́тьеў, вот, и одна́ сестра́. [Не было такого, чтобы специально недоедали еду, которая была на столе?] А, оставля́ют же и там, оста… остаётся ж, там и те́сто ж пякли́ э́то, и тясти́ну, и ло́жки ло́жат. И это… и узва́р. Не… не компо́т, а ра́нше ж – узва́р! И узва́р э́той ста́вя, вдруг поко́йники ж при́дут, дак что́бы э́то остава́лось. Ну и на у́тро, и так ве́чером, и нау́тро уже́, что остаётся, то́же е́ли. [А отец ваш зачем притворялся?] Ну, зна́ешь. А хто… [Холодное ж всё оставалось?] Притворы́ўся, зна́ешь. [А тестиночку из чего делают, как?] Из муки́. Ну, муки́, и яи́чко убью́т, замеша́ют там, э́то, подма́жут, ра́нше э́то, са́лом подма́жат да и пякли́. Ну а те́перь подсо́лнечного ма́сла вон лину́т, и… Вот у мене́ ж год бу́дет, у сре́ду, зна́чить я обяза́тельно должна́ тести́нку спекть, или две там, и́ли три. Обяза́тельно компо́т свари́ть. Обяза́тельно. Ка́шу обяза́тельно-обяза́тельно, ка́шу. Говоря́т: «Ка́ша на стол – душа́ под стол!» Значит, э́то после́днее уже́ приготовле́ние, после́дняя еда́. [Из чего каша?] Ка́ша? И́ли з гре́чки, мы, обы́чно, ва́рым, вот, и на со́рок дней, и на… на по́хороны, ва́рыли́ и с ри́са ис э́той, с кураго́й. А уже́ за́втра мы бу́дем вари́ть… с изю́мом ка́шу ри́совую. Вот так. [А в узвар что добавляют? Компот?] Компо́т? Ну, э́то са́мое, я́блоки, ещё ж там, я́годы каки́е, ну, ранше, зна́ешь, как вари́ли. Уже́, вот, в мои́ го́ды. Э́то, я́блоки сухи́е, и, сухи́х я́год, черни́ки. Ну, а сейча́с мы ж уже́ по-друго́му. Уже И́рка моя́, вон, привезла́ сухофру́кты. Дак там чего́ то́лько нет, вот, и говори́т: «Ма́ма, ты зна́ешь, что мы, како́е варе́нье у тебя́?» «Я, – говорю́, – навари́ла, э́той, сморо́дины и, – говорю́, – у мене́ прошлого́дняя есть ви́шня». – «Дак мы ви́шни, – говори́, –доба́вим». Вот так. Так что вот. [Вы ещё говорили, ложки ложат? Как их ложат, зачем?] Ну, как положа… поло́жат. Обы́чно как вот: миска там, э́та, компо́ту, ну и ло́жку вот так во [выемкой вверх]. И всё. [Не смотрят как их кладут – вверх выемка, вниз?] Вверх, вверх. [Это для чего?] У… уверх э́тим, вот так [складывает ладонь так, как будто бы показывает выемку ложки, ладонь обращена вверх], во, как ло́жка, дак вот так уверх. [Ложки только на родичи так кладут или всегда?] А хто его́ зна́ет… Не зна́ю. Нет, на ро́дичи, на ро́дичи. Потому́ что когда́ на Па́ску и́ли что, стол не убира́ют. Там и па́ска, и э́то, и яи́чки ляжа́т, и мя́со, и ўсё, стол. И вот накрыва́ют ска́тертью. [На Пасху?] Да. На… накро́ют па́схой [оговорка: скатертью] – хо́чешь, открыва́й, подъеда́й. Хо́чешь – как хо́чешь. А ра́ньше как – па́ски возьмёшь кусо́к и на у́лицу. [Просто ешь его или как-то с ним игрались, может быть?] А, уси́ ж бе́гаеть, с яи́чками в карма́нах, с па́ской, с э́той, ў руке́. А щас совсе́м же по-друго́му. Щас вот… [С этими яичками как-то христосовались?] А как же! На кла́дбище, а, на э́тот, как яго́, на Ра́дуницу, собира́лись мужики́. Вот, на э́то. Не на са́мом кла́дбище, а на по́ле, вот тут ря́дом с кла́дбищем. Гуля́ли в ка́рты, выби… называ́ется, выбива́ли яи́чки. Моё проби́ло [смеется] – дава́й, тот проби́л – дава́й [показывает кулаками два яичка, как их ударяли острыми концами друг об друга, потом подставляет один кулак к кулаку соб., и начинает разбивать её «яичко»]. Вот и, такое ж, понима́ешь? [То есть кто чьё разобьёт?] Да, вот и… так бы́ло. [Это они когда собирались?] На Ра́дуницу, када́ на кла́дбище приходи́ли. Там уже подвы́пьят, поедя́т, и, у ка́рты гуля́ют. Но не на… на само́м кла́дбище, на по… ря́дом с кла́дбищем. Там у нас вот по́ле, вот там собира́ются под дере́ўьями, и игра́ют, у ка́рты, э… э́то, выбива́ют яи́чки. [То есть сначала ходили на могилы, а потом – туда?] Да, а пото́м туда́. Да-да. [Во сколько идут на кладбище?] А вот у… во ско́лько… Часо́ў в двена́дцать уже́ иду́т. Там уже́ начина́ю: посидя́т, поговоря́т, повстреча́ются, вот, родня́ одни́ с други́м, пообща́ются. Пото́м начина́ют уже́ ку́шать всё, вот. Вы́пиўка обяза́тельно, там и вино́, и самого́ночка и́ли во́дочка, или что́ ли. Вот. [А когда приходят на могилу к своему родичу, ему что-нибудь говорят?] А я ня зна́ю! Я ничего́ не говорю́. А, яи́чки ж! Вот бугоро́к, так, во, яи́чко покача́ют, вот [вытянутыми пальцами катает воображаемое яйцо, изображая, что яйцо нужно катать по могильному холму]. Покачал – поцелова́ў яи́чко [прикладывает пальцы, сложенные в щепотку, ко рту и целует], ещё покача́л – поцелова́л. Яи́чко положи́л, положи́л конфе́т, положи́л пече́нне. [Куда их кладут в конце-концов?] На моги́лку! На моги́лку и́ли на кре́стик. [Яичко?] И яи́чко, и гости́нцы называ́ется. [Сколько раз вот так вот качали?] А ра́за тры иногда́. Хто раз, кто как. [Качали – проводили вокруг могилки или по определённому месту?] Не, во, вот моги́лка [показывает, что яйцо катали из стороны в сторону] – раз-раз, раз-раз, яи́чко. Раз-раз, раз-раз, поцелова́ли яи́чко, положи́ли. И на кре́стик. И́ли па́мятник, дак о́коло па́мятничка, вот. Так что.