[На Крещение что делали?] Ну, купа́лись. Купа́лись в про́руби. [Вы в молодости купались?] Не. Я… я не купа́лась. Я про́сто слы́шала о то́м, что купа́ются. Да. И щас купа́ются. [Сейчас да, а раньше, в советское время?] Да, да. Но э́то не́ было так ма́сс… […] Не́ было так ма́ссово. То́ есть э́то бы́ли едини́чные слу́чаи. Ну, и стара́лись набра́ть креще́нской води́чки. Ну, щита́лось, что и в коло́дцах везде́ она э́то, освяти́лась.

[Соб.: Да, не освящали же, раз церкви не было.] Да, да. Вот, у́тром встава́ли ра́но, на пе́рвой зо́речке и шли набра́ть воды́. Хто́-то но́чью ходи́л, по́сле двена́дцати, к коло́дцу. [Сразу после полуночи?] Да, да. [А сразу дом окропить не нужно?] Да, да, ело́вую ве́точку, собира́ли ело́вую ве́точку, ну, таки́м как буке́тиком – не буке́тиком – ква́чиком таки́м и все углы́… по до́му ходи́ли, «О́тче на́ш»… «О́тче наш» чита́ли и окропля́ли дом. И сам. [Себя самого?] Да. [Не слышали что прорубь поливали чем-то, чтоб она красной была?] [Отрицательно мычит.] Не. Не, тако́го не слы́шала. [Свекольным соком?] [Отрицательно мычит.] Не, тако́го не слы́шала. [Чтоб лед был красным?] Не, у нас э́то бы́ло вот нея́рко вы́раженное. Ну, ходи́ли, купа́лись, но э́то ка́к-то са́м вот. Ну, скрыва́ли, что́ ли, коммунисти́ческое-то ве́яние. Но Па́сха ка́к бы вот коммуни́сты ни запреща́ли, Па́сха – она всё равно́ жила́. Тро́ица. Вот э́то два́ таки́х живы́х пра́здника, остальны́е ка́к-то вот… стира́ли, чтоб лю́ди забы́ли. Ка́к-то та́к было.