[До этого РНС рассказывала про то, что хлеб клали только на покрытый стол и закрывали сверху. См. XI-8 и.] И по́мню, в де́тстве нас, вот уже́ договорю́. Вот где бы мы ни́ были, где бы, ма́ма выхо́дит, начина́ет крича́ть: «У́жинать». Всё. У́жинать – э́то бы́ло с… Всё. Мы м… как игра́ли, там, не игра́ли – бежа́ли домо́й, сади́лись у́жинать все: па́па, ма́ма, мы, там, брат и… и я. Вот. Стоя́ла одна́ вот у нас тогда́ ещё стоя́ла одна́ ми́ска и у ка́ждого была́ своя́ ло́жка. И вот ми́ска, хлеб па́па поре́жет, разло́жит ка́ждому. Ага́, вот тебе́ два́ кусо́чка, там, ско́ка тебе́, там, кусо́чек, там, и́ли ско́лько, ско́ко ты съе́шь, и одна́ ми́ска. Е́ли постоя́нно с одно́й ми́ски. [Почему?] Не зна́ю. И за столо́м… Ну, у нас вот почему́-то так, пото́м уже́ пошло́ вот у ка́ждого своя́. А вот де́тство моё прошло́ – одна́ ми́ска. Там, вот пе́рвое, нали́то пе́рвое, ў ми́ска обяза́тельно в одну́, и вот у ка́ждого. И мы еди́м. Вот. За столо́м не разгова́ривали никогда́. [Почему?] Не зна́ю, «когда́ я ем…», да, вот вот… «когда́ я ем, глух и нем». Всё. Пое́шь – пото́м поговори́м. Всё. Ка́к-то мы с… мо́лча, е́ли постоя́нно мо́лча. И вот па́па у меня́ не стро́гий, он тако́й был, но… [Вздыхает.] И он постоя́нно: «Так, щас…» То́лько ска́жешь что́-нибудь, и ло́жку так вот де́ржит: «По лбу». Э́то, грит, так их учи́ли, вот. Но раз уж деревя́нная ло́жка, ну, мы уже́... Бы́ли желе́зные ло́жки. А када́ вот ээ бы́ли ро́дители, бы́ли деревя́нные ло́жки. Сади́лися за стол и уже́ ээ... Роди́тель ста… там, па́па всегда́, хто́-то признёс сло́во – всё, ло́жкой деревя́нной э́той по лбу. И вот мой па́па так доста́нет так э́то и, [поднимает руку, как бы грозя воображаемой ложкой]. [Грозит?] Да.