[Не говорили, что на Купалу можно вычислить, кто ведьма?] Не, ну э́то говори́ли, я зна́ю, шо ра́ньше говори́ли, хто ве́дьма. Тут ня на́до вычисля́ть… Тут уже́ тепе́рь зна́ет, кто ве́дьма. У нас зна́еть, хто ве́дьма, а хто не ве́дьма. Бы́ло мно́го вот у селе́ у нас тут у… я име́ю ўиду́ ду… у Спиридо́новой, мно́го ба́бушек бы́ло, якие занима́лиси плохи́ми дела́ми и поумира́ли они́. Уже́ наско́лько я жила́, и то зна́ю пятеры́х челове́к. [Сейчас знаете?] Ну они́ у́мерли уж, у́мерли, ўот… А есть тут ешшо́, шо занима́ются. [Кто?] Не скажу́. [Что они делают они сейчас?] Да всё… люд… людя́м плохо́е де́лает. И да́же така́я а́ура… Вот есть у нас же́нщина, друго́й раз она́ к нам прихо́дит в моли́твенный дом, ешшо́ про́бует с на́ми петь, от яё така́я а́ура отхо́дит, и ўот э́то [вздыхает]… Т… И она́ ўот звони́ла мне, там вме́сте мы тут поём, дак она́ стоя́ла ря́дом с ей, гъво́рит: «Как побу́ду, как вы́мочеленная». И хо́дит же́нщина к нам у храм, шо она́ к ей всё хо́дит. Ўот при… придёт, погуля́ю яё и гъво́рит: «Я вся… как из меня́ со́ки повыжима́ют». Она́ ўсю эне́ргию забира́е… же́нщина э́та, есть тут у нас одна́, а то па… а то ста́рая, я н зна́ю, вы ходи́ли к ей и́ли не ходи́ли. [Это Полина Андреевна (АПА) которая?] А да ж. Она́ о́чень плохо́й челове́к. [Почему?] Она́... ве́дьма. И есть на у́лице Заре́чной, ешшо́ была́ там ба́ба, она́ дружи́ла с ей. Ба́ба та у́мерла, оста́лся сын, он одино́кий, Воло́дя, ўот она́ с ним и дру́жит, она́ с ним ша́шни во́дит там, занима́ется плохи́ми дела́ми. И она́ к… ўот с ей побу́дешь… У меня́ ли́чно был тако… тако́й слу́чай с ей. Ка́к-то шо… е́здили мы… ходи́ли у хор мы сю́да, мы до́лго тут у хоор, выступа́ли у хо́ре, ешшо́ я шо… ну так, бы́ло, у храм съе́зжу, ну… Э́то ўот пятна́дцать лет я пло́тно, я глубо́ко ве́рующим челове́ком ста́ла. Я скажу́ чаго́, я вам, як пе́ред Бо́гом на и́споведи, я вам скажу́ чаго́. [Далее пересказывает кратко беды из жизни детей и внуков, не имеющие отношения к делу, потом говорит:] Ну дак вот, я хочу́ чё за Поли́ну сказа́ть, ўот э́то хорони́ли Га́льку, ўо э́ту неве́стку мою́, ну я уже́... По благослове́нию, коне́чно, Кла́ва пе́рвая на́чала, хо́дим чита́ем по ус\опшим, Псалти́рь ещё чита́ть зову́т, ну я помога́ла же ей хорони́ть же неве́стку э́ту и чита́ла я по ей, веч… До ве́чера чита́ла, на за́втраго, вот уже́ похоро́ны. И пришла́ она́, а ока́зывается, Поли́на э́та… э́та дру́жит ис бы́вшей мое́й сва́хой, с э́той, Коноплёвой… Ну, и она́ пришла́, и я, что она́ хоте́ла де́лать, я не зна́ю, я да́ла ей свои́ очки́. Она́ мне возвраща́е очки́... И вы зна́ете, что со мной сде́лалось? Я теря́ю с… счита́й, теря́ю созна́ние, и мне сде́лалось тако́е… тут хорони́ть челове́ка на́до, а у меня́ при́ступ с се́рдцем, и ўот тако́е де́лается невня́тное, а э́то… Мы с ей одно́ ўре́мя… Она́ т… спле́тню на меня́ то таку́ю дурну́ю приду́мала то́же ж э́той же, када́ жи́ли сын ис… с э́той, з неве́сткой. Е́здили мы у э́тый… конце́рт быў, и она́ на меня́ вся́кую дурь сложи́ла и туда́ отнесла́, и у семье́ получи́лся сканда́л ўот тако́й ўо… ўот тако́й, и мы с ней, наве́рно, до́ўго-до́ўго мы с ней не разгова́ривали. И, ну ви́дно же, мстит и́ли что она́, Бог её зна́ет? Но мно́гие лю́ди говоря́т, что от яё о… а́ура о́чень плоха́я. И мне до того́ пло́хо, мне хорони́ть на́до, а мне пло́хо, мне ху́до. Я и валидо́л, я и то, я и сё, а оно́ не прохо́дит. Сде́лалось у голове́ ўот тако́е ўот, ну я вам не могу́ переда́ть. Э́то второ́й слу́чай у мя тако́й, я ешшо́ один\ расскажу́, то́же… то́же мне с… сде́лали… [Как вы пришли в себя?] Ўот тако́е, ўа… ўалидо́л уже́ вы́пила, вы́шла на у́ли́цу, вы́шла… Ну я чу́вствую, шо я созна́ние теря́ть и мне ўсё, я не могу. И мне ўот сде́лалося, всё з меня́ по́том го́нит, и мне ху́до, меня́ всю трясёт – пло́хо, и всё. Пото́м э́то… Пло́хо – не пло́хо, а мне ж де́лать на́до. Тут прие́хал ба́тюшка, дава́й отпева́ние э́то де́лать [вздыхает], я э́то, по́сле того́ отстоя́ла всё, отпе́ли её, мне прово… провожа́ть… Я вы́шла на у́лицу, он дву… двух пе́вших приво́зит, ну я ж тре́тья с йи́ми же, отпева́ем, ну. Я гъворю́: «Ба́тюшка, мне до того́ ху́до, вот тако́е-тако́е де́ло». Ну он узя́л [показывает, что положил ей руку на голову] ўот так, держи́т, и тако́й… ўот таку́ю… как тяпло́ идёт-идёт-идёт, всё шчита́л-чита́л-чита́л. Пото́м я постоя́ла, ка́к-то вро́де як…. Как пеляна́ с глаз спуска́ется, как пелена́ с глаз спуска́ется… […] [То есть батюшка помог?] Ну вот, ба́тюшка шось э́то держи́т-держи́т и тако́е тяпло́_ како́е-то идёт от руки́ э́того идёт-идёт. [Молитву читал?] Моли́тву чшита́ешь… чита́ет, чита́ет… Ну и всё, пошла́, дава́й, хорони́ть. Пло́хо мне было, пло́хо мне бы́ло, с се́рдцем пло́хо всё, ўот а́ура. И ўот она́ к же́нщине хо́дит, и же́нщина э́та… И бы… бы́ло уже́ мне… ну э́то уже́ не от Поли́ны, бы́ло от друго́го челове́ка. Ну э́то… э́то не… не ме́стные на́ши. Сюда́ приезжа́ли с Украи́ны вот рабо́тники, э́то ра́ньше, как существова́л колхо́з. Я с девяно́сто пя́того го́да, я уже́ не рабо́таю. Как сде́лали мне опера́цию, я уже́ с тех пор не рабо́таю. Ну, а то… Рабо́тала я агроно́мом. И был друго́й, ўот э́тот же сват мой, э́то же мой сын, а друго́го… гла́вным… Он гла́вным пока́ рабо́тал, я рабо́тала по защи́те в то ўре́мя. Агроно́м по защи́те, второ́й агроно́м, ўот… Ну ўот, моя́ до… мой сын, а и́хняя до́чка, у э́того же жи́ли, жи́ли, ўо э́то, шо дво́е вну́коў. Ну, и э́то… э́ти лю́ди, кото́рые с Украи́ны, ўот им уже́ уезжа́ть. У колхо́зе посади́ли пять гекта́р, приобрели́ но́вого са… со́рта карто́шки, пять гекта́р там посади́ли, для колхо́за, для разведе́ния, и он, пожа́луйста, они́ яго́ под… напои́ли, и он разрешиў копа́ть им ту карто́шку. Ну а тут инжене́р и я… и про́тиў, и не да́ли им… ня да́ли им той карто́шки, ну то́лько да… для разведе́ния, ну як мо́жно: «Набира́йте любу́ю, ўон остальну́ю карто́шку, бяри́те и… и е́дьте». Ну ви́дно ж… Прие́хали они́ ве́сной на рабо́ту, прие́хали на… весно́й на рабо́ту, как раз на перебо́рку карто́шки. И… и… за инвентарём у шко́ле, где вы ссейча́с живёте, у шко́ле, там, где э́то, где… о… отопи́тельные, э́то, котлы́, где стоя́т, и там была́ ко́мната, инвента́рь колхо́зный ляжа́л там: корзи́_ны, лопа́_ты, вся́кое, вся́кое, вся́кое, ўот там. Ну я пошла́ им отдава́ть, и одна́ из е́тих же́нщин, одна́ из э́тих же́нщин… Ўот буква́льно даёт и мне се́мечки, чёрные обыкнове́нные ўо э́ти с\емечки, чёрные. Они́ ўот на́до бы́ли мне, е́сли ўот поду́мать, до сих пор? На́до бы́ли они́ мне, э́ти се́мечки? И она́ мне да́ла, я карма́н поста́вила – она́ мне сыпану́ла э́тих се́мечек. Ну ла́дно, я повезла́, расста́вила там у всих их, побыла́ во́зле их. Пото́м я чу́вствую, мне пло́хо. Чу́вствую, пло́хо, я по… добра́лась: е́хаў сюда́ води́тель, и он меня́ до це́нтра довёз. Я прихожу́ домо́й, прихожу́ домо́й, сме́рила – у меня́ со́рок температу́ра. Шо мне де́лать? Я… я не могу́. Я в медпу́нкт. А тут рабо́тал мое́й до́чки кум, рабо́таў фе́льдшером. Я гъворю́: «Так и так». Просту́дного ничё не́ту – гла́вное-то. И ни с то́го, ни с сёга сра́зу уда́рила температу́ра, и мне… мне пло́хо. Он мне, я ня по́мню, что он, уко́л сде́лал пото́м: «Иди́ ля́ж, я зайду́». Он пришёў, а м… я не могу́, я сгора́ю, мне не помога́ет э́тот уко́л, ничёго, температу́ра не па́дае и всё и ш… и э́то… э́то…. Признаю́ся я уже́ вам. И шо́ вы ду́маете, я же опи́салася вот так [показывает пальцем на пояс], по са́мое не́куда. Я н… ня чу́вствую… ничего́ не чу́вствую… Шо со мной происхо́де, меня́ кру́тя всё вот так ло́мя, ўыкру́чивая всё на мне. А я ходи́ла там во́зле их, се́мечку доста́ну, и по… попро́бовала э́тих се́мечек. Ну он прихо́дит, прихо́дит, и мне пло́хо. И мне пло́хо, и всё. И я ему́ гъворю́, шо так и так, тако́е и тако́е де́ло, то́лько при́чина, наве… наве… наве́рно, в э́том. Ну я… я шо, я гъворю́: «Я не… я у э́то я ня ве́рю». Он: «Как не ве́ришь? На́до шо-то, на́до де́лать. Шо-то на́до де́лать». Ну что де́лать? Он: «Как хо́чешь, но тада́ же ешше́ так, шоб, ўот». То́чно я… глубо́кове́руящая, ничё. Он сейча́с же… У нас на у́лице, ўот как о́зеро, ўот э́то у це́нтре, где аўто́бусная остано́ўка, туда́, жи́ла там ба́бка, и он привёз мне э́ту ба́бку. Я же уже́ ка́ялась пос\ле того́, шо э́то… привёз ба́бку, и ба́бка меня́, меня́ ба́бка и у́тром, и ве́чером, и три дня ходи́ла, ба́бка. И мне бы́ло о́чень, о́чень пло́хо, зна́чит, бы́ло сде́лано на тех се́мечках. Ўот така́я и Поли́на. И вот шо ить я вам расска́зывала, шо у э́то, у Злы́нке умира́ла же́нщина, она́ вме́сте с ней покупа́ла, то подру́ги бы́ли. Жи́ла она́ у нас на у́лице, и мне ещё пришло́сь её хорони́ть, э́ту На́дю. Они́ плохи́е лю́ди. [А с семечками что сделали?] А с се́мечками, наъ\рно, наговори́ли шо-то на с\емечки. У… у отме́стку мне, в отме́стку мне за то, что я не дала́ им карто́шки. [Вы домой приехали с семечками или там съели?] Да туда́, там же ско́льки она́ мне там ўсы́пала семе… А быть-то… они́ ж мно́го не… наъ\рно же, не де́лали мно́го… Наве́рно ж сде́лала, шоб же сде́лать. У э́том, что бы́ло у меня́, что на мне бы́ло ўот э́то ўот, то… то бы́ло… [Полина Андреевна этим тоже занимается?] Поли́на Андре́вна, да. И ўот она́ ж… же к же́нщине, и та же́нщина сказа́ла ей: «Не ходи́ ко мне, ты как вампи́р, всю кро́ў из ме́ня выпива́ешь». Есть же́нщина, Наде́жда [ЧНС]… Вы ходи́ли, наве́рное, до яё. […] Ходи́ли, ходи́ли, я зна́ю, шо вы ходи́ли туда́. […] Вот он… вот она́ к ей увяза́лася Поли́нка, как говори́т [нрзб.]: «Я вся вы́мочеленная, как она́ побу́дет». Она́ как вампи́р. Зна́чит, шо-то она́ зна́ет плохо́е. Вот она́ с э́тим Воло́дей, на Заре́чной у́лице там живёт ишшо́. Конопля́нник Воло́дя, ўот она́ мать у няго́ колду́н…нья натура́льная бы́ла, потому́ шо у йих у роду́: мать у яё была́ колду́нья, и она́ хоте́ла сы́ну перяда́ть – сын не при́нял, и она́ передала́ ма́тери, а ба́бка та шла, по доро́ге упа́ла, инсу́льт случи́лся, среди́ доро́ги ба́рхнулась и разби́лась, и умерла́, и ўо… оста́вила всё… всё причинда́лье… оста́вила э́ти свои́ колду́нские кни́ги, всё – сы́ну. И щас Поли́нка с и́ми шурун… шурундя́ть. [Через некоторое время возвращаемся к этой теме…] [Как защищаться от таких людей?] А от таки́х люде́й… А… Бог его́ зна́е… На́до… но ўот, в основно́м, ўот, зна́ете что, шо я вам хочу́ сказа́ть. Она́ про́боўала к нам ходи́ть сюда́, в наш моли́твенный дом. Она́ бои… [Кто она?] Поли́на. Она́ бои́тся свяч\ей. Как то́лько ла́дан, а я жгу ла́дан, я э́то там… […] …ўот так ла́дан, па… па́лится ла́дан там. Я ложу́ ла́дан, и ей пло́хо. Она́ начина́ет тада́: «Мне… мне пло́хо, мне ху́до». [Показывает, как АПА в церкви тяжело дышит.] Собира́ется и ухо́дит. «В це́ркву я не могу́ ходи́ть, е́здить у це́ркву я не могу́, на меня́ све́чи де́йствують, де́йствуеть све́чи». На меня́ ня де́йствует, потому́ что я га́достью не занима́юсь. И они́ на меня́ не де́йствует, а ла́дан на их де́йствует. Э́то пе́рвое, гъвори́т: как чёрт от ла́дана бе́гает, так и э́то. [Как?] Как чёрт от ла́дана бежи́т. [То есть они боятся?] Да. Да, че́рти боя́тся ла́дана и креста́. [Интересно, а она (АПА) носит крестик?] А ўот я не зна́ю, мои́ ла́сточки. Приходи́ть, приходи… прихо́дит, а э́т… она́ никогда́ в жи́зни не… э́то, ни на прича́стии не на была́, не на и́споведях не бы́ла, ничё оны́ не была́, ни... ни… ничё… [Через некоторое время возвращаемся к этой теме…] Нуу эт посяди… посяди́т э́та-то Поли́нка, она́ ходи… она́ ре́дко, ре́дко… Ещё ж хо́чет пристро́иться к нам петь. Ещё хо́чет пристро́иться петь и во́зле э́той Татья́ны как постои́т, Татья́на э́та как вы́мочеленная, пото́м уже́ на́чали [вздыхает]… Защища́ться на́до, «Да воскре́снет Бог» чита́еть: «Да воскре́снет Бог, и расточа́тся врази́ его́ (вот як хо́дишь куда́...) Да воскре́снет Бог, и расточа́тся врази́ его́, да бежа́т от лица́ ненави́дящие его́, яко исчеза́ет дым, да исче́знут, яко та́ет воск от лица́ огня́, так да и поги́бнут бе́си от лица́ лю́бящего Бо́га, зна́менующих кре́стное знаме́ние и в весе́лье глаго́лющих: «Ра́дуйся пречестны́й и животворя́щий кре́сте Госпо́день, прогоня́й бе́сы си́лою на тя пропя́таго Го́спода на́шего Иису́са Христа́, ад вше́дшаго и попра́вшего си́лу дья́вола, дарова́вшаго нам крест твой че́стный на прогна́ние вся́ка.. вся́кого супоста́та. О, пречестны́й животворя́щий кре́сте Госпо́дни, помога́й ми со Свято́й Госпоже́й Де́вою Богоро́дицей, со все́ми святы́ми во ве́ки. Ами́нь». Вот э́ту моли́тву на́до чита́ть, як эт… Вот тада́ ж, када́ на похоро́нах, я вам говорю́, я моли́тву чита́ю, а у меня́ [сжимает губы], куда́ зря, шо зря де́лается. Вя… вяде… вядёт, что зря и у… и у уме́, что зря. И что зря не попада́ю. Зна́ешь ўсю наизу́сть, зна́ешь ўсю, за пятна́дцать лет я уже́ зна́ю. И… и пото́м на́до «Живы́е по́мощи», но э́то дли́нная моли́тва. «Живы́е по́мощи», ўот э́то для колдуно́ў, э… о защи́те от колдуноў. [Молитва «Живые помощи»?] Да.