С: А у вас тут есть знахарки?
ЕП: Колдуньи или знахарки?
С: Есть?
ЕП: Колдуньи? Не слышала, не знаю.
С: А знахарки?
ЕП: Тоже не знаю.
Н: Черноглазница есть. Это у кого глаз плохой.
ЕП: Чернокнижница у нас была давно-давно, я слышала, это в Медведкове, Мехвариха ее все звали. Она где-то нашла черную книжку какую-то, а по этой черной книжке можно делать всякие разные бесовские штучки.
С: Черная книжка в смысле с переплетом черным?
ЕП: Не знаю, девчонки, наверно черная по цвету. Говорят, черную книжку нашла, чернокнижницей ее звали. Она могла любую пакость там прочитать-прочитать, вычитать, а бесы-то очень слушаются, они делают так, как человек хочет. Допустим, кто-то ей чем-то насолил, не отблагодарил за что-то, и она могла ему какую-то пакость по этой книжечке сделать. Я помню, одна какая-то женщина или мужчина, не помню точно, кто именно, в общем, Мехвариха ей сделала так, что ей везде и всюду казалось, что пахнет навозом. <смеется> За стол сядет кушать, а навозом пахнет, куда пойдет – пахнет навозом, представляете, это же жить-то как тяжело. Она пошла к ней с подарками, говорит, Нюра ее, по-моему, звали: «Сделай что-нибудь, чтобы не пахло», а Мехвариха: «А что, не нравится?», а Нюра: «Нет, не нравится!», чем-то она ее не уважила. Она отчитала-отчитала, все отговорила, то есть Мехвариха была такая озорная бабулька.
С: Снадобья, зелья варила?
ЕП: Нет, не слышала, она по книжке что-то делала.
С: Сейчас нет таких?
ЕП: Нет, не слышала. Сейчас больше люди, по крайней мере в нашей деревне, у нас больше хотя бы слышат про православие, нет черных книжек.