МП: И они выпьют, и доходило до песен. У меня муж брал гармошку, играл вот эти песни, которые они исполняли, эти бабки все знали, а баба Катя какая – пьешь не пьешь, все равно умрешь, а выпьешь закусишь – и песенку споешь! Катя, царство ей небесное, и рюмочку вот так на голову сделает! Ей было где-то за 70 в те времена. И потом, как только песни допели, Сергевна (свекровь) говорит: «Давай нашу». Что значит нашу? Хас-Булата отпели, все, он играют русского! И они выходят плясать! Старушки, женщины-старушки выходят, а пляски-то у них раньше были плавные, не то что там так! Они руками, движением, все! Тело у них так было! Я все сидела и думала, Господи, да им мало памятника, этим людям, которые прошли войну, у меня слезы на глазах, вырастили детей, они еще могут себя вести! В эти минуты отдыха!
С: Да…