С: А наряжались там в какие-то народные костюмы?
РА: Да, да, да. Ну там раньше по деревнях ходили у кого что есть там, наряжались. А тут, когда наши уже ходили, из клуба. Кто там сарафан наверх надевал, кто там чего. Ходили ряженные, да. Вот последние два года только, по-моему два или три года никто не ходил. А то каждый год! Каждый год ходили-ходили, из клуба. И Масленицу жгли, собирали тоже. На реке, на льду. Вот тогда-то не было тракторов, машин таких ещё. Была база. Вот у нас закрылась там. И вот там колёса вот эти шины-то набиралии их зажгут. О они как горят-то! На Масленицу.
С: Чучело? А жгли её, приговаривали что-то?
РА: Ну жгли и пели песни кругом. Ходили, и так стояли. Кто глядел, кто ходил. А ещё на колье веники берёзовые навязают, поставят, она высоко горит. Вот выйдешь из дому, глядишь: «Ой как Масленица высоко горит». Когда уж сами не ходили, мальчишки прибегут: «Ой какая у вас Масленица-то!». Мы с отцом выходили-то на улицу, было видно, как горело-то.
С: А блины пекут?
РА: Как же! На Масленицу всегда блины пекут.