С: А никуда не ходили в рожь?
РА: А в рожь ходили мы, да! В Вознесеньев день, не в Троицу. Вот Пасха кончится – Вознесеньев день. И рожь она уже вот такая, уже начинает колоситься. И вот ходили в рожь, толкали яичницу. Я в магазине работала. Вот мы с Вовкой, Люсей, с Сидоровым с Борисом, Чернов Василий Егорович, с тёть Верой, все. Василий Егорович вроде такой, как таганочка да ножка. Сковороду большую, яиц брали, вина, закуски. Яишанку толкали. Сидели, песни пели. Я уже работала в конторе.
С: А что пели?
РА: Уборщица у нас Маралова. Вот. Утром приходим, сели там, работаем. Она говорит: «Ой! Вчера сидела до 11 часов на улице и всё слушала песни. Уж кто-то так пел хорошо!» А по реке-то раздаётся всё. Сидела, говорит, до 11 часов в полисаднике, слушала песни. Я говорю, дак это мы пели. Ходили к подстанции и толкали яичницу. Старинные песни, всё это и пели. Вот, сидели там, гуляли. В первом часу только домой пришли. Говорит, туман так на реке, раздаётся. Ходили, толкали яишенку. И Новый год часто на подстанции отмечали. Срубят ёлочку, нарядют там, всё. Собирались все и гуляли.