ЗИ: А когда Костина сестра, вот сейчас случай-то какой расскажу. Они из Голузина, где вот Харпа, Устиново. Там, тоже за речкой. Мы в гости ходили. Мы в Реутове, а здесь вот речку надо, как Поповка. На лодке переезжали. Потом они уехали из этого Голузина в Кимру. Два сына там стали учиться и она продавцом работала. А он был сапожник хороший. Он работал заведующим, а потом ушел на фабрику. Сапоги, все шили раньше. И там дом купили, и она переехала. Ничего у нее! Кошки дохнут, собаки дохнут, кур извела – свой дом-то купили. Куры… Она и приехала сюда, к этой бабушке пошли. Она и говорит: «А у тебя ни одной иконки нету дома. Что же, - говорит, - ты пожилая (она с 19 года), а икон у тебя нету». А коммунисты были, не разрешали. Из партии выгонят. И она была, и он.
С: и она поставила?
ЗИ: Потом. У нее сын застрелился. Сын от вина умер. Ни семьи, ничего. Жила вот у нас, в Квашонках.
С: и она иконы не поставила?
ЗИ: поставила – а уже поздно, все. Партии слушалась. Партийные-то были.