[До этого САС говорила, что у них дома была икона, хотя ее мать не особо верила в Бога. Соб.: Что за икона была?] Божей Ма́тери, Бо́жей Ма́тери. Краси́вая така́я. По вугла́м… углы́ сдела… подзоло́чанные как бы, ну, мар… мо́жа, покра́шены тако́й кра́ской, но краси́вая ико́на была́, вот. [Был такой праздник, в который икону из дома в дом переносили?] Не-а, не-а, не-а, не перено… еди́нственно, когда́ вот… ма́ма… я ста́ла в Се́беже, вы́шла за́муж, ста́ла в Се́беже жить, и дом прода́ли, и я тогда́ была́ на ча́стной кварти́ре, по ча́стным кварти́рам ходи́ла, и вот э́ту ико́ну… и… сосе́дке дове́рили, ну, от, что… «Как бу́дет у меня́ у́гол, я возьму́ от тебя́». Ну, от. Э́то, «Я… возьму́, я возьму»\, вот. Ну, ла́дно. Сосе́д… жил по дере́вне, молодо́й он, умира́ет, я приезжа́ю на по́хороны и к э́той же́ншины захожу́, э́та ико́на висе́ла. Но я вот уже была́ у́гол купи́вши. Ну, и говорю́ тёте На́сте: «Я, от, как ремо́нт сде́лаю, я возьму́ ико́ну, от». Ну, и на е́том и всё. Умира́ет сосе́да жена́... [… – САС здоровается с проходящим мимо человеком. Вы говорили про икону Богородицы, которую оставили у женщины…] Вот, э́та… умира́ет жена́, приезжа́ю, прихожу́ к э́той ба́бушке, что пойдём проводи́ть в путь – на сте́нке нет ико́ны, не ико́ны. «Ба́ба На́стя, а где ико́на?» – «А я сы́ну отдала́», – я говорю́: «А како́е ты име́ла пра́во?» Я рассерди́лася, ушла́, и… по́сле по́хорон не зашла́. И что вы ду́маете? По́сле э́того, вско́рости, она́ жила́ уже́ одна́, зала́зит на пе́чку, приезжа́ли… вну́чка приезжа́ла в Опо́чскин… в Опо́чке жила́, Опо́чка, вот, вы проязжа́ли, и то́лько уе́хали, и загора́ется дом. [Соб.: Ничего себе!] И она́ сгоре́ла. На э́той по́чве и́ли нет – не зна́ю. Но я э́ту ико́ну так от м… вну́ка и не взяла́, от… так мне не был… Ну, до е́того как бы бы́ло встре́тивши я его́, я говорю́: «Отда́й ико́ну» – «Хорошо́, я принясу́», – я говорю́: «А е́сли я сама́ приду́?» Я зна́ла, где он живёт. «Я принесу́». И он пропа́л бессле́дно… и он пропа́л бессле́дно. Поўлия́ла э́та ико́на, и́ли э́то так на́до бы́ло, не зна́ю. Вот тако́е бы́ло, тако́е ў мое́й жиз… [Как он пропал?] Ну, пропа́л, и с конца́ми в во́ду, молодо́й… молодо́й… вот. И с конца́ми в во́ду. Но пил, вот так вот он, тяга́лся везде́ и всю́ду, и ушёл, и всё, и не верну́лся, и нигде́ не… жена́ была́ и ребёнок был. Так он и не верну́лся к жене́ и… вот. Вот так, вот так вот, поўлия́ла э́то, что она́ вот так вот поступи́ла няве́рно, что ей и када́ отда́ли и говори́ли: «Ну, на сохране́ние, чтоб она́ у тебя́ была́, и что дом, там в дере́вне, я продала́»… Вот. Э́той жи́тельнице, она́ незнако́мая, что купи́ла, как я могла́ оста́вить? Вот. Что то́же, сын пья́ница был, так куда́ не снёс бы и прода́л, мо́жет быть, ну. А тут, как, мы жи́ли о́чень дру́жно, помога́ли они́ нам, у ней муж был, вот, помога́л ма́ме всё, что э́то, по мужско́й… [Отвлекается на проходящую мимо женщину:] Во, повела́ Гали́ну [смеётся]… [Возвращается к разговору:] Вот, да, помога́л во всём ма́ме, ну, и я дове́рилась им, я дове́рилась, вот. А э́то повлия́ло… Бог её наказа́л и́ли что… у мен тако́е мнен… но я никому́ э́того не заика́лась, я не… Заче́м? Где́-то что́-то, всю жи́сь отжи́ли дру́жно, помога́ли как свои́, ну… мы чужи́ми бы́ли, но а жи́ли, помога́ли, как могли́, вот, ма́ме. Вот, и я ка́к-то никому́ на э́ту те́му и не чего́ не сказа́ла, вот. Что еди́нственно что, када́ э́то я, вот, э… жена́ э́та сосе́да умерла́, э́та прие́хала – нет, и я ушла́. И на кла́дбищах, там, я как бы с ни́ми не обща́лась. Зна́ли, что мы в хоро́ших, дереве́нские-то зна́ли все, а ещё и бригади́р и говори́т: «Вон, молоде́ц Шу́ра, всех не забы́ла, ко всем прихо́дит», – ещё как бы он мен\я похвали́л, вот, выступа́я на моги́лке, в тако́м вот ду́хе, вот. А… э́то повлия́ло и́ли нет… Э́то то́лько Госпо́дь зна́ет, вот. Так вот я говорю́, всё говоря́т Госп…, а мы яго́... яго́ никто́ ня ви́дел, ну… Я всё говорю́, како́й-то дух есть, како… Что́-то тако́е, вот, что́-то тако́е. Не зря ж э́то бы́ло ра́ньше, как э́то бы́ло стро́го… до войны́. [Что было строго?] Ну, чтоб, вот, ты и дие́ту, посты́ соблюда́ли, что, вот, и сеча́с же посты́ в це́ркви соблюда́ют, вот… Чтоб э́то… в це́ркоў ходи́ли, вот. Тепе́рь же молодёжь ня о́чень хо́чет в це́ркоў ходи́ть [смеётся]. Тепе́рь так. [Сколько всего постов?] Ой, дочу́шки, я э́то как бы не соблюда́ю, но еди́нственно, что, вот, зна́ю, с Но́вого го́да там со́рок дней, и ка́к-то ско́лько-то до Рождяства́. [С Нового года и до Рождества?] Да, да, до Рождяства́. Вот э́тот пост то́лько зна́ю, а так вот, журна́лы, там, кни́жки, э́то где́-то что́-то чита́ешь, что, вот, тако́й пост, тако́й пост, того́, того́ [нрзб. – 01:38:53.398], где́-то и… а так… [… – отвлекается на рассказ о проходящей мимо женщине. Что за праздник – Рождество?] А и то́же не мо… не могу́ объясни́ть. Ну, наве́рно, пост конча́ется, мо́жно… ну, вот, в пост нельзя́... мя́со есть, жи́рное нельзя́... вот, ну, как, на карто́шке, на овоща́х сиде́ть то́лько, вот, а как пост зака́нчивается, так мо́жно опя́ть, вот.