[Были какие-нибудь присказки про Себеж или дразнилки про тех, кто жил в городе?] Ну, то, что я вам скажу́ – то запи́сывать ни в ко́ем слу́чае нельзя́. И з… ии писа́ть об э́том нельзя́ – упаси́ Бог, де́вочки. Во-пе́рвых, Се́беж – э́то евре́йский го́род. Так же как и Нэ́вель, к ва́шему све́дению. В Нэ́веле я рабо́тала суде́бным исполни́телем немно́жко. В Се́беже я не рабо́тала – пра́ктику то́лько проходи́ла. Зна́чит, э́то евре́йские… города́. И их о́чень мно́го поги́бло, пострада́ло, уничто́жили евре́ев в го́ды войны́. В ча́стности, здесь е́сть расстре́лянный есть ров тако́й за го́родом. Вот там да́же ээ... Я ка́к-то с одно́й знако́мой пошла́, мы стои́м, здесь же, ви́дите, го́ры круго́м, холмы́ вот э́ти. И вот мы стои́м на горе́, а внизу́ вот э́тот лог тако́й. И я грю: «А́ня, ну почему́ так тяжело́? Почему́ не по себе́? Вот почему́ вот ну что́-то да́вит?» Вот до тако́й сте́пень сохрани́лся вот э́тот ужа́с ты́сячи челове́к, кото́рых там заму́чили, застрели́ли, дете́й всё. Что он, ну э́то стра́шное ме́сто, оно́ всегда́ даёт то́лько таку́ю энерге́тику. Ну… [А почему евреев убивали, за что их немцы не любили?] О, так э́то ж Гит… адресова́ть на́до Ги́тлеру. Он напи́сан э́то в свое́й «Ма́йн кампф» [«Mein kampf»]. Потому́ что евре́и и цыга́не э́то в пе́рвую о́чередь должны́ быть уничто́жены. Ну, ви́димо, евре́ев из-за вре́дности, что, как пра́вило, как Высо́цкий пел: «Евре́и, евре́и, круго́м везде́ евре́и». И оно́ так действи́тельно. Вся культу́ра на́ша сего́дня на ком зи́ждится? Куда́ ни ткни: Успе́нская – евре́йка, Шуфути́нский – евре́й, ээ... Розенба́ум э́тот – евре́й. Оди́н Но́виков, вот е́сли вы смо́трите «Три акко́рда», шансо́н, то там ээ... пожа́луйста, э́тот ээ... «Лесопова́л»… «Лесопова́л» э́тот. Он уже́ у́мер… О Го́споди, из головы́ вы́летело! То есть круго́м одни́ евре́и. Вот, э́то у́мный наро́д. Я в свое́й жи́зни вот рабо́тала в строи́тельстве, у меня́ все руководи́тели: от мини́стра до управля́ющего тре́стом бы́ли ев… вот все евре́и. […– КГЗ отвлекается на рассказ о своей биографии.] Ну… Я ду́маю, что вот таку́ю те́му, как отноше́ние к э́той катего́рии, как цыга́не – то́же цыга́н не лю́бит. Ну е́сли вы смотре́ли э́тот, «Ши́рли-мы́рли», то там же все братья́ собра́лись и говоря́т… Оди́н и тот же сде́лал, он грит: «За что слу́жить? Вс… бродя́чее пле́мя». Где бы они́ ни посели́лись, зна́чит, там наркота́, там дра́ки, там уби́йство, там воровство́. Ну и как их полюби́ть? То что они́ во́льные лю́ди, и поэ́тому они́ должны́ вот так вот себя́ вести́? Вот. Ну а к евре́ям, э́то же почему́ бы́ли евре́йские погро́мы? […– Сетует, что сейчас ничему не учатся.] А погро́мы евре́йские – э́то же испоко́н веко́ў. Черносо́тен, то́ есть, э́то устра́ивали до револю́ции, э… спроси́те у них: «За что?» За что – отве́т был, наве́рное, оди́н, что э́то вре́дная на́ция кака́я-то не така́я, чем уж они́... Там приду́мывали ра́зные религио́зные заце́пки, что там они́ ма́цу каку́ю-то из крови́ младе́нцев гото́вят. Ну тако́е, плели́ ра́зные ба́йки. [Какие байки? Что из крови готовят?] Что гото́вят так называ́емую лепёшку – э́то у них ма́ца, но я не уве́рена, что… э́то… из крови́ младе́нцев. То есть младе́нец предаётся, так сказа́ть, вот убие́нию для святы́х вот таки́х д... Но э́то ба́йки. Э́то… э́то мне там ма́ма, наприме́р, говори́ла, там ба́бушка, что: «Они́ вужи́ вот». Я гърю: «Чего́ вы так всё прёте на ё?» – «А они́ вот младе́нцев». А ви́дел кто́-то, зна́ет кто́-то? Ну а почему́-то вот счита́лось, что вот что́-то у них нечи́сто с э́тим де́лом. Мне ка… э́то… э́то не потому́, что здесь вот на́ше вре́мя, в сове́тское и́ли что вот. ЭЭ... нет, э́то на́чалось из ца́рских далёких времён. Евре́йские погро́мы во всех широ́тах. На Украи́не вы возьми́те месте́чки, так называ́лись – «евре́йское месте́чко». Они́, как пра́вило, сели́лись вот таки́ми… таки́ми свои́ми… места́ми. [И вы жителей Себежа дразнили из-за того, что здесь евреев много?] Нет. […– КЗГ училась год в лесотехническом техникуме, в котором было много евреев.] Ну, абсолю́тно у нас никако́го не́ было. В сове́тское вре́мя мы в шко́ле… ни в шко́ле, ни в те́хникуме, ни в институ́те, ни где бы я ни жила́ – никаки́х… таки́х… Я рабо́тала всю жизнь, вон, с евре́ем в юриди́ческой конто́ре. И па́костный-препа́костный был челове́к, но как челове́к, но он не оттого́, что евре́й, а оттого́, что челове́к тако́й. Не́т-нет-нет-нет.