[До этого говорили про батюшку в храме.] Со мной така́я исто́рия случи́лась, со мной… Зна́чит, у ба́тюшки в хра́ме, вот я неда́вно зашла́ на их… в их гру́ппу, там у них э́та ико́на э́та всё-таки стои́т в хра́ме. Там мно́го вся́ких перестано́вок щас [вздыхает]. И я э́то… и… Ико́на Тро́ица, но не там, где рублёвская, а вот где го́лубь вот тут, тут вот. Го́лубь [показывает, как сверху на иконе изображен голубь], и вот, вишь, я как пока́зываю [смеется], эт… потому́ что я уже́ насмотре́лась, зна́чит, ну, где Савао́ф, Христо́с и го́лубь све́рху, да? Вот э́та. Она́ у них в таки́х защи́тных тона́х, вот. И мне всё вре́мя хоте́лось э́ту ико́ну. Ну, нигде́ я её не находи́ла, и… а тот вре… в тот моме́нт я е́здила торгова́ть, э́то са́мое… ну, за това́ром в Москву́. И там, наве́рно, не зна́ю где, ну вот… и́ли в Вы́хино. Наэ́рно, на… Вы́хино и там да́льше. Коро́че, э́то… Там ря́дом с э́той ба́зой магази́н был – ни́тки. Мно́го-мно́го-мно́го, я уж там вну́кам всем навяза́ла. Вот. И э́то… и вдруг прие́хала одна́жды, смотрю́, э́то вот зна́ете, рисо́ванные, для вышива́ния таки́е, я-то обы́чно всё под счёт вышива́ю, а тут вот э́та рисо́ванная карти́нка, я не люблю́, потому́ что там накра́сят, как попа́ло, крест не поня́ть, то… то ли по́лный, то ли полови́на там. Ну, коро́че, я обра́довалась, купи́ла, сто пися́т рубле́й, по́мню, сто́ила она́. Прие́хала к ба́тюшке, он благослови́л меня́ вышива́ть. Вот. Я э́то вышива́ла всё. И почти́ всё вы́шила, у меня́ оста́лось вот то́ка вот, ну, э́ту… фо́на чуть-чу́ть, голу́бенький тако́й. Вот. И тут я нашла́ Влади́мира Голови́на [блогер-священник]. […] И я с ни́ми в како́й-то день реши́ла помоли́ться [вероятно, имеет в виду молитвы по соглашению], а у меня́, я там живу́ в друго́й стороне́, а ноутбу́к у меня́ был здесь на пло́щади, то́же всё тут разва́ленное э́то. Вот. Ико́н не́ту, ико́ны там. Я взя́ла эту вы́шивку, вот так на кре́сло положи́ла. Так, то́ка, девчо́нки, за сумасше́дшую… ну, ничего́, всё равно́ уе́дете, ну, поду́маешь, одно́й сумасше́дшей бо́льше. [А что там на изображении?] Тро́ица, Тро́ица, вот я ж те говорю́. Вот так вот. Положи́ла, откры́ла на ноутбу́ке ака́фист, и с ни́ми моли́лась. И вот пока́ я моли́лась, я не могу́ объясни́ть как э́то. Вдруг я в голове́ уви́дела себя́ на э́той ико́не. Понима́ете, вот… вот реа́льно вам говорю́. Ну… Ой, щас вообще́. Зна́чит, на ико́не, ну вот, зна́ешь, да? Как она́ вы́глядит, да? Мы, када́ смо́трим, ви́дим лицо́. И я стоя́ла сза́ди за ни́ми, и я ви́дела каре́ вот здесь вот, понима́ешь? То есть здесь у меня́ Христо́с сиди́т, здесь – Савао́ф, а го́лубь вот я вот показа́ла сра́зу, да? Вот так вот хвосто́м мне [показывает, что голубь был прямо над головой, а хвост касается лба]. И понима́ете… м… хвост у него́, зна́чит, ну, перо́ представля́ете, да? Вот само́ перо́ – вокру́г самого́ пера́ ра́дуга, ка́ждого пера́. А у пера́ есть ещё вот таки́е волоси́ночки, так вот ка́ждая волоси́ночка то́же в ра́дуге. И вот он мне вот э́тим хвосто́м вот так вот, вот када́ я там стоя́ла, но что меня́ потрясло́, сза́ди меня́ Богоро́дица вот так вот. А на ико́не её не́ту, понима́ешь? Вот… У меня́ был ещ… [То есть это вам привиделось?] Я не зна́ю, где́-то там, где́-то там. Я зашла́ в Интерне́т: кака́я ико́на без младе́нца и б… у неё ничего́ нет, про́сто вот она́ стои́т вот так вот, и всё. У неё да́же вот э́то… как покро́в, у неё да́же вот э́того поло́тнища не́ту. Она́ про́сто стои́т. Называ́ется «Неруши́мая стена́», ока́зывается. Ну ла́дно. И пото́м, я прие́хала к отцу́ Гео́ргию, подхожу́ к ма́тушке. Гърю: «Ма́тушка, я себя́ на ико́не ви́дела». Она́ гърит: «Ну-ну». Зна́чит, и пото́м я ста́ла себя́ ви́деть, вот с ни́ми же, с ни́ми же. Ти́па я в том теребе́нском хра́ме и там вот иконоста́с, и мы све́рху там смо́трим: ба́тюшка хо́дит, слу́жбу ведёт. До меня́ то́лько пото́м дошло́, что он ходи́л в бе́лом облаче́нии. А бе́лое – э́то тра́урное. И не́которое вре́мя я ви́дела, пото́м он у́мер. Вот. [… – Вспоминает, что после дня города на свежевыкрашенной стене осталась дырка от клея, на который крепилась бумага. Через некоторое время возвращается к разговору.] Прохо́дит неде́ля, звони́т мне ма́тушка Мари́на: «Лен, приди́, мы тут в хра́ме убира́ли по́сле ремо́нта, ико́нки нашли́. Мо́жет, прода́шь, и како́й-нибудь инвента́рь ку́пишь там себе́, там мы́льно-ры́льный, мо́ющие там все». Я прихожу́, она́ мне отдаёт от календаря́, зна́ете, я щас у ся пове́сила, но они́ там то́ненькие совсе́м, а кото́рые обло́жки – они́ пото́лще таки́е. И она́ мне отдаёт, одна́ побо́льше, а остальны́е таки́е небольше́нькие. Вот. Ну, я принесла́, ду́маю: «Ой, блин, вот э́та как раз мне вот э́ту сте́ну закр\ыть, где ды́рка-то». Я её приме́рила – подхо́дит. Я её пове́сила… Де́вочки, вот мо́жете зайти́ ко мне ещё раз. Э́то «Неруши́мая стена́». Ты понима́ешь? И я вот реа́льно понима́ю, что я стою́, у меня́ тут мой лото́к вот э́тот, где я торгу́ю, да? Ну, тада́ у меня́ то́лько вот та ту́мбочка была́ за две́рью. И за мной вот э́та Неруши́… Я, когда́ прикле́ила, у меня́ шок был. [Соб.: Вот это да.] А пото́м, а пото́м… Ну, я вам рас… Ай, ну. Без ра́зницы. Зна́чит, у меня́ ста́ла… Я ста́ла ви́деть вот, ну, я про́сто, я щас могу́ воспроизвести́ э́ту карти́нку. И я ста́ла ви́деть ма́тушку там с ба́тюшкой, и в бе́лой оде́жде. Она́ всегда́ ходи́ла в чёрном. И я так перепуга́лась, до меня́ уже́ дошло́, что э́то тра́урное. Я так перепуга́лась, я написа́ла их сы́ну Петру́, он у меня́ в друзья́х. Я ему́ написа́ла, гъвърю: «Пе́тя, она́ мне не ска́жет. Мо́жет, она́ себя́ нева́жно чу́вствует, – я гърю, – вы позвони́те ей, узна́йте, потому́ что вот так вот». И вдруг ма́тушка звони́т, ну, мы там созва́нивались, я ей щас периоди́… у неё был трина́дцатого был то́же, пе́рвая звони́ла – поздравля́ла, вот. И мы с ней разгова́риваем, она говори́т: «Представля́ешь, Са́шка там с Опо́чки, – говори́т, – а ему́ то ли присни́лось, то ли приви́делось, ти́па си́дим мы все у нас на ку́хне: он, ба́тюшка и она́. И ба́тюшка и говори́т на меня́: “Ты куда́ собра́лась, куда́ ты собра́лась?”» А я-то ви́жу, куда́ она́ уже́ собра́лась, да? Вот. Ну от… Пе́тя, зна́чит, прие́хал, пото́м, когда́ была́ годовщи́на ба́тюшке, я пришла́ поздоро́ваться, он говори́т: «Спаси́бо». И э́то… И она́: «Ой, меня́... меня́ гомеопа́ты лечи́ли там». Они́ её там засу́нули, всё вы́лечили, вот. Ну вот така́я исто́рия.