[Ранее ТТА рассказывала о том, что ее первый муж много пил и был неудачным. А если любит пить муж, то можно его вылечить, если пойти к знахарю?] [Смеется.] Ну, мой муж, он как, он… пе́рвый муж пил, у него́ бы́ла хоть и ма́ма, ну, ста́рицкая ба́бка уже́ ста́ренькая, она́ уже́ мне не всю, как бы не ў свекро́вь да́же годи́лась, а ў ба́бушки. Ну, пи́ли де́ти, она́ помога́ла, она́ помога́ла, лечи́ла де́ток ма́леньких и взро́слым помога́ла, и ма́леньких она́ лечи́ла. [Кто это?] Э́то моя́ пе́рвая сьвекро́вь. [Свекровь, да?] Да, но её уже́ даўно́ нет, коне́чно, о́чень она́ помога́ла. Одна́жды пошла́ я там к сосе́дке, она́ говори́т, пла́чет, я гърю: «Чё ты, Ва́ля, пла́чешь?» Она́ гът: «Да вот, вы́писали де́вочку мою́, О́лечку, вон лежи́т в крова́тке, сказа́ли, уже́ врачи́ ей не помогу́т». Ну, я пришла́ домо́й, прие́хал мой пе́рвый муж, Васи́лий Васи́льевич, гът: «Ну что ты така́я сего́дня?» Я гърю́: «Да вот, сход\ила к Ва́ле, –говорю́, – Вы́писали е́йную де́вочку, ляжи́т в крова́тке, сказа́ли, что врачи́ уже́ не помо́гут с э́той боле́знью». Кака́я-то у до́чки боле́знь была́, как она́ называ́лась? Я уже́ тепе́рь и не зна́ю. Ну, а он говори́т: «Соби… сх… сходи́ к Ва́ле, пусть собира́ет свою́ де́вочку, я её на тра́кторе по… на Т-150 повязу́ к свое́й ма́ме». И вот она́ собра́ла, пое́хали они́, разо́к съе́здили. Она́ сказа́ла: «Ещё привези́те, два разка́, на́до три». Ну, вот, и та́я де́вочка и щас живёт. [А что она делала?] А за́говоры каки́е-то, де́тки, за́говоры, загова́ривала, вот что. Она́ ничего́ так не де́лала, а за́_говоры. Ну, она́, мо́же, как что и зна́ла там, как что, мо́же, де́лают. Ну, а вот э́той де́вочке она́ за́говором. Говори́ла, про́сто говори́ла там, крести́ла, наэ́рно её, загова́ривала, и де́вочка э́та оста́лась и… [Шептала как-то?] Да, да, шепта́ла, как же. [А еще от чего свекровь лечила людей?] Ой, она́ мно́го от чего́, наэ́рно, и гры́жа, ро́жа, от вся́ких таки́х боле́зней. А тада́ како́й-то у ма́леньких ма́льчикоў клино́к како́й-то был, ка́к-то она́ там говори́ла, что вот на́до забива́ть. [Клинок забивать?] Да, на перекрёстке трёх доро́х. Ну, тако́й сучо́к выреза́ешь на э́той… ну, из де́рева, уголко́м так, где вот э́та ве́точка вот так рас… соединя́ется, ве́точка и втора́я. Э́тот клино́к ка́к-то на́до забива́ть бы́ло на перекрёстке трёх доро́х, ну, вот. Ну, помогла́, у моего́ сынка́ бы́ло тако́е, помогла́ она́. [Надо было что-то говорить?] Мо́жет быть, слова́ каки́е на́до говори́ть. Но она́ говори́ла: «Вы хоть забе́йте, э́то ва́ше де́лано». Ну, мы молоды́е ешчё, зна́ешь, несерьёзные бы́ли. Пото́м приезжа́ем, она́ гът: «Вы сде́лали?» – «Не» – «Не, вас не дождёшь». Она́ пошла́ сама́ сде́лала, всё, и вот. [Забила от какой болезни?] Де́тки, я не зна́ю, но вот на мошо́ночке не выходи́ло яи́чко, вот клино́к, всё говор… называ́ли «клино́к» э́то, понима́ешь? И вот тогда́ всё, у сы́на уна́шего всё ста́ло норма́льненько, вот. [А от рожи как лечиться?] От ро́жи то́же за́говор, загова́ривают тогда́ вот, э́то са́мое, муку́ ржа́ную беру́т, како́е-то там тако́е де́лают те́сто, тако́е, таки́м блинко́м, привя́зывают тря́почку, а каку́ю – и́ли си́нюю, и́ли кра́сную, каку́ю-то привя́зывают к но́жке, и прохо́дит. У меня́ у само́й был\а ро́жа, ро́жа, так получи́лась, от уда́ра. На день рожде́ния уже́ пло́хо ви́дела, стоя́л.. стоя́ло э́то са́мое, кре́сло, я шла – зацепи́лася за э́то кре́сло. На каблучка́х бы́ла - упа́ла. И у меня́ на ноге́ привяза́лась э́та ро́жа, вот. Бы́ло о́чень бо́льно, но́жка распу́хла, ничего́ бы́ло не сде́лать. Ну, не зна́ла, что де́лать. Уже́ муж и на плеча́х меня́ носи́л, и не опусти́ть э́ту но́жку, и на ту… не на с табуре́ткой не пройти́, ну, ничё не сде́лать бы́ло. Ну, вот сказа́ла там одна́ е́здить в бо́льницу. А тогда́ ма́ма моя́ гът: «Да не, де́тка, тебе́ больни́ца не помо́жет, на́до к цели́тельницке». В Селя́вах у нас одна́ же́ншчинка жи́ла, стару́шка то́же. Дом её сгоре́л, дак она́ в медпу́нкте у нас жи́ла, там медпу́нкт в Селя́вах то́же был. Ну, вот я пое́хала к ней, она́ мне погово… про́сто поговори́ла, пошепта́ла, вот. И у меня́... «Я, – гът, – посиди́, Та́нечка, вот щас я тебе́ поговори́ла, полча́сика посиди́, я тебе́ ещё поговорю́». И зна́ете, я домо́й прие́хала и за полтора́ ме́сяца я пе́рвый раз усну́ла. Усну́ла, и но́жке мои́ ле́гче ста́ло, ещё раз я, наэ́но, съе́здила к ней, и всё прошло́. Вот каки́е бы́ли цели́тели. А, говоря́т, а вот в боль… а больни́ца от ро́жи не помо́жет, вот. На́до вот за́говор, и́менно за́говор. [А как от грыжи лечиться?] И гры́жу загова́ривают, вот, и гры́жу загова́ривают. [А как?] Ну, слова́ я не могу́ вам сказа́ть, мои́ сла́денькие. Я да́же своему́ му́жу про́бовала загова́ривать, но я по кни́жке, он мне чита́л, а я говори́ла ему́. Ну вот, ну не зна́ю. [А книга откуда?] А кни́жечки – ай, го́споди, да́же на ры́нке продаю́т, Степа́новой, наве́рно, там три кни́жки, перв… пе́рвая кни́жка, втора́я и тре́тья, вот така́я, таки́е кни́жечки. Я не от ста́риц э́то вот загова́ривала, а вот так. Ну, а тогда́ мы е́здили в Опо́чку там, к одно́й цели́тельницке, она́ то́же ему́ заговори́ла. Но она́ сама́ от себя́, наве́рно, то́же как вот так, как стишо́чек за́говор. И загова́ривала. [Просто заговорила?] Угу́. Про́сто шепта́ла, да, э́то да, говор… [Может, руками или зубали?] Зуба́ми так [показывает, как целительница громко стучала зубами] стуча́ла зу́бки об з…о зу́бки, когда́ говори́ла. Вот. У меня́ оди́н клык, я вам не показа́ть не могу́. Зубо́к об зубо́к так она́ стуча́ла, зу́бки об зу́бки. [А если укусил кто-то из животных? Змеи, например?] А зме́и – то́же за́говор. То́же я, у меня́ вот э́та кни́жка бы́ла, ай, сыно́к лю́бит вы́пить, же́нщину там себе́ привёл сюда́ ко мне, дак и кни́жки мои́-те ушли́. Пото́м уже́ ма́ма дала…ва́ла, а тут я уже́ и ка́к-то раз, ещё раз покупа́ла. То́же был, укуси́ўши… змея́ укуси́ла ма́ленького телёночка. А был тако́й, Ры́жичек я зва́ла, ры́женький. Прода́ла я тут… ну, они́ молдава́не, им телёночка э́того, они́ собира́ются расти́ть, у их бы́ла фе́рма там, по́сле уже́ колхо́за ку́плена, наве́рно, там скоти́нку выра́шчивали. Ну, взя́ли мы э́того ры́женького тялёночка, ну вот, э́то са́мое, в саду́ тут, в конце́ дере́ўни. И как она́ там укуси́ла? Пришёл па́рень отту́да, с той семьи́, Сла́ва его́ зва́ли. Он уе́хал щас куда́-то. Ну, вот. Я говорю́, говори́т: «Тётя Та́ня, что де́лать?» Я гърю: «Что случи́лось?» – «А вот телёночка укуси́ла зьмея́. Я пошёл к фе́льдшеру, к челове… ну, к фе́льдшеру э́тому, люде́й кото́рый ле́чит, к же́ншчине. Она́ говори́т: "Да не зна́ю, наэ́но, на́до ре́зать, мо́же, сдо́хнет и́ли что"». Ну, вот. Ну, пришёл ко мне́, я говорю: «Ну, ребя́та, есть вот у меня́ кни́жка, там напи́сано: «От уку́са зьмеи́». Я говорю́: «Я уж не поволоку́», что со зре́нием так бы́ло, я им объясни́ла, говорю́: «Возьми́те, покрести́те, "О́тче наш" пошепчи́те и вот э́тот за́говор, кото́рый в кни́жечке». Ну, они́ так и сде́лали, сын мой и тот паренёк Сла́ва. Ну, в воскресе́нье е́дем из Се́бежа, я гърю: «Гень, зае́дь, как же там наш Ры́жичек, живо́й и́ли не». Заезжа́ю, Сла́ва-то выска́кивает: «Тёть Та́ня, а повеселе́л телёночек, повеселе́л, о́пухоль э́та спа́ла, где укуси́ла зьмея́». Ну, вот, я говорю́: «Ещё разо́к поговори́те, три раза́ поговори́те». Поговори́ли, и тот телёночек пото́м вы́рос, ишшо и́ коро́ў покрыва́л. Вот кака́я-то есть си́ла, де́ти, вот кака́я-то. А что за си́ла – я не зна́ю. Но си́ла кака́я-то есть вот. [А если сглазили?] От гла́за то́же за… за́говор есть, моли́твочки есть от з… от э́то са́мое, от гла́за. [А самим можно защититься, например, святой водой?] Ну, свято́й водо́й, я как: я сама́ гла́за боя́лась о́чень, о́чень я гла́за. У меня́ ма́ма помога́ла от гла́за, она \зна́ла моли́_твочку, ка́к-то там, не зна́ю. «Бе́лые каме́нья, бе́лые коре́нья», там что́-то тако́е. Но я её не зна́ю. Она́ у меня́, мо́же, где́-то есть, дак я не найду́, потому́ что э́то бы́ло о́чень даўно́. [Как еще раз? «Белые каменья, белые коренья»?] Ну, вот, «В ре́чке как бы води́чка течёт», ка́к-то там говори́ли вот так вот за́говор э́тот. [«В речке водичка течет»?] Угу. «Омыва́ет бе́лые каме́ння, бе́лые коре́ння» там, и вот ка́к-то… «Омо́й там и́ли…» Ну не, не по́мню э́того, не. [Омывать от сглаза нужно?] А, а я де́лала так: я о́чень про́сто де́лала, мне одна́ стару́шка и говори́т, я говорю́: «Да бою́сь вот э́того гла́за, приду́, – говорю́, – я здесь жила́ вот в двухэта́жных дома́х, говорю́, – А до ма́мы шесть киломе́тров, а така́я боль, умира́ешь по́лностью: ру́чки боля́т, но́жки боля́т, тошни́т, живо́тик боли́т, голова́ – всё боли́т». Ну, вот. А мне одна́ стару́шка и говори́т: «А ты, де́тка, про́сто де́лай, возьми́ у кру́жечку води́чки, а втору́ю – пусту́ю кру́жечку. Подойди́ к дверя́_м и ру́чечка где, вот ру́чка, возьми́ и обмо́й э́ту ру́чку, а втору́ю кру́жечку под ней подста́в. Обмо́ешь – тада́ с э́той кру́жечки с по́лной опя́ть в пусту́ю перелива́ешь, и так три разка́. Пе́ре…лей, две… две́ри не открыва́й, иди́, набери́ в ро́тик», – в ро… рот води́чки набира́ю, э́то са́мое, попью́ три ра́зки, помо́чь. А е́сли кого́-то, то в ро́тик набира́ю, спры́сну вот так, спры́сну на челове́чка, на лицко́, чтоб челове́к испуга́лся, на́до. Вот так, про́сто не п… подойди́, чтоб он не знал, что у тебя́ води́чка в ро́тике, и пры́снуть. И вот тогда́ челове́к лежи́т и засыпа́ет. Вот про́сто пло́хо, и вдруг не… внеза́пно челове́чек засыпа́ет. Посьпи́т там, ско́лько, ну, мо́же, ча́сик, мо́же ско́лько, просыпа́ется, как бу́дто с ним ничё не было́. Э́то я сама́ зна́ю, сама \по себе́ я тако́е зна́ю, вот. [Это если вас сглазили, нужно пойти и испугать его?] Нет, друго́й челове́чек. Вот меня́ сгла́зили, а вы ко мне бы пришли́ и вот э́ту води́чку перели́ли вот так че́рез ру́чечку, обмы́ть ру́чечку на́до три разки́. .А тада́ вы… [Ее же в рот?] Да, ну вы берёте э́ту води́чку в ро́тик и вот. Ну, а я там лежу́, пло́хо там мне, я лежу́, вы должны́ подойти́ ко мне и пры́снуть прям в лицко́, чтоб я испуга́лася. Ну, н… вот, неожи́данно э́то сде́лать, осо́бенно и похолодне́е ещё води́чки, чтоб я вздро́гнула. И я тогда́ вот немно́жко полежу́, я засыпа́ю. Засы… я засыпа́_ю, вот та… тот челове́к, кото́рый больно́й, засыпа́ет. Ча́сик посьпи́т, просыпа́ется, как бу́дто ничё не́ было. Э́то я сама́ на себе́ испыта́ла. [Говорили, что злые люди закапывают вещи на перекрестке и так могут сглазить?] Ну, плохо́е э́то я не де́лала лю́дям, я де́лала то́лько хоро́шее, что зна́ла, борода́вочки вот загова́_ривала де́ткам ма́леньким. Ну, вот. [А как вы заговаривали бородавки?] А моли́тву, «О́тче наш» чита́ла, покрещу́, почита́ю э́ту моли́твочку, а потом,\ э́то са́мое, выреза́ю карто́шинку вот блинко́м, карто́шина, сьве́рху среза́ю и сни́зу – блино́к тако́й де́лала. А тада́ ды́рочку таку́ю вы́режу в э́той карто́шинке, ну, ў блинке́ в э́том. Ну, вот, а тогда́ так, э́то са́мое, и вот чита́ет моли́твочки, а пото́м уже́ э́той карто́шинкой накла́дывали на э́ту борода́вочку вот отве́рстием э́тым. И вот так: «Тьфу – ами́нь, тьфу – ами́нь, тьфу́ – ами́нь» – три разки́, вот. Проходи́ло, помога́ло де́тям. [Отвлекается на дождь. Соб.: А что вы еще лечили?] А нет, так я не, я б могла́ лечи́ть, у меня́ си́льное биопо́ле, е́сли б у меня́ бы́ло зре́ние. [Что у вас сильное?] Би́о-по́-ле. Биопо́ле. Я ру́чкам вот так могу́ сама́ себе́ лечи́ть и́ли кого́-то, кота́ полечи́ть там, ну, челове́чка. Е́сли боли́т у челове́чка, вот зу́бки, наприме́р, боля́т. Вот так ру́чки тру. [С усилием трет руки друг об друга, чтобы они разогрелись.] И они́ тёплые должны́ стать, ру́чки, вот так вот, ру́чка об ру́чку, а пото́м вот так прикла́дываю, они́ вот да́же чу́вствуется тепло́. Сейча́с он уже́ э́то, на у́лице. Ну-ка, где що́чки [прикладывает теплые руки к щеке собирателя], вот тепло́ чу́вствуете, ру́чки мои́? [Соб.:Да.] Вот так, э́то ру́чки вот прикла́дываю, оно́ гре́ет как бы те́льце. Вот. Гре́ет э́то са́мое, и вот так прикла́дываю, а пото́м, э́то са́мое, как уже́ конча́ю, мину́тки три-четы́ре-пять посижу́, а тогда́ вот так ски́дываю боле́зь. Вот так ски… и под ле… вот так, и под ле́вую ру́чку. [Показывает, как будто сбрасывает что-то одной рукой с другой, а потом бросает под левую руку. Соб.: То есть рукой с руки и под левую руку?] Да, под ле́вую ру́чку, под ле́вую ру́чку, вот. Чтобы… чтоб боле́зь уходи́ла. И с меня́ что, я на себя́ что́бы не бра́ла. Ну, вот я себе́ успока́ивала, и се́рдце себе́ могу́ успоко́ить, и так вот, в живо́тике боль кака́я подни́мется, там желу́дочек, быва́ет. Вот, вот так потру́, вот так кра́биком [с силой трет руки друг об друга и кладет их себе на живот тыльной стороной вверх, растянув пальцы по ребрам «крабиком»], вот так м…могу́. Вот так приложу́ и полежу́ про́сто. [Крабиком – это как?] Ну, вот, кра́бик, вот ви́дите, кра́биком, я па́льчики соста́вила в ку́чку вот. [Это помогает, когда так складываешь?] Да, да вот, вот так положу́ на больно́е ме́сто, хоть коле́нка боли́т, вот на коле́нку вот так покладу́ ру́чки. [Именно крабиком надо?] Мо́жно кра́_биком, а мо́жно вот так про́сто, вся си́ла в па́льцах. [Вся сила?..] В па́льчиках вся си́ла. Бо́льше си́лы в па́льчиках, вот что, вот таки́е пироги́. Ой, могла́ б, коне́чно, я лечи́ть, лю́дям помога́ть, ну, мои́ котки́, вот сама́ така́я я. [А если ребенок заикается, то что делать?] От заика́ния я ничего́ не зна́ю, не зна́ю я от заика́ния. Вот моя́ сьвекро́вь, мо́жет, та и зна́ла, ста́ренькая, а я́-то не, нет. Она́ помога́_ла, у меня́ геморро́й был, я родила́ пе́рвого сы́на. Ну, пока́ ту́жилась, наве́рно, э́то са́мое, геморро́й у меня́ был. Так она́ мне загова́ривала геморро́й. Заговори́ла, раз, два, поговори́ла, ну, а мне ж ле́гче ста́ло, а то вообще́. Она́ гът: «Чё ты така́я?», я говорю́: «Так вот, за́дница что боли́т у меня́». А боль страше́нная, де́вочки, ой, как нарыва́ет па́лец, так и там. Ну вот. Так вот таки́е пироги́. […] [А еще что-нибудь вы можете рассказать про заговоры?] А что я вам ещё расскажу́, не зна́ю я бо́льше ничего́. За́говоры, ну, за́говоры, я говору́, я могла́ б лечи́ть вот так за́говоры, я б могла́ и узна́ть у кого́-то, у како́й ба́бки како́й за́говор, ну а… зре́ния нет, на́до всё на па́мять вы́учить. И зу́бки на́до. Когда́ челове́чек ле́чит, на́до, чтоб у того́ челове́чка бы́ли хоть мале́нько зу́бы, а у меня́ ничё не [нрзб. 00:42:31,001]. [А для чего зубы?] А тада́, говоря́т, бо́льше помога́ет. [Если есть зубы?] Угу́. [А можно как-то передать знания?] Ну, вот, говоря́т, передаю́т ка́к-то. Не, я не зна́ю.