[С: А когда умирали раньше, то отпевали? Или как вообще хоронили? Несли через село гроб или что?]
ГВ: Ну, отпевать-то у нас сейчас батюшка отпевает, а когда батюшки не было, просто вызывали из Южи оркестр похоронный, похоронная команда, когда вызывали, а они еще жалели, что когда батюшка стал отпевать, то тихо, неслышно, а раньше, когда несут к кладбищу, так играет этот оркестр и все село слышит, что хоронит, а сейчас потихоньку хоронят, мы и не знаем, пронесли кого или не пронесли.
[С: Раньше никак не объявляли, что кто-то умер?]
ГВ: Все знали, да, село небольшое, сейчас привозят родственников каких-то, в городе место надо покупать, это дорого, а у нас место бесплатное, к родственникам подкладывают, поэтому тихо привезут, похоронят, бывает и не знаем. У нас из дома выносят обязательно, из дома выносят на руках, белая ткань, полотенце называется, ну, не всегда белая ткань, несут обычно вшестером.
[С: А кто несет?]
ГВ: Только не родственник, скажем, не брат, только не родственник, не кровный, ну, скажем, можно нести зятю, не кровный родственник, а кровным родственникам запрещено носить. Вот, выносят, всю улицу проносят, первую встречу вы знаете, да?
[С: Нет…]
ГВ: Примета, то есть собирают подорожничек, выносят покойника и собирают родственники в платочек или в полотенце завернутые конфеты, кладут печенья, кусочек мыла почему-то туалетного обязательно кладут, все это сворачивается в платочек, вот, и в пакетик кладут, ведь идет впереди крышка гроба, потом идут венки, а потом сам гроб идет, так впереди крышки идет эта женщина с этим узелочком…
[С: Именно женщина?]
ГВ: Женщина…
[С: А кого выбирают?]
ГВ: Кто согласится, но посторонние, не родственник. Кто первый встретится, навстречу идет, тому отдают, называется первая встреча, вот. Никакой плохой не считается примета, но люди избегают, стараются не идти на встречу процессии. Если никто не попался, то оставляют в церкви узелочек, вот это обязательно, до сих пор первая встреча, да. А потом на краю улицы машину ставят, на кладбище везут, но некоторых особо почитаемых несут прям до кладбища, на руках несут, редко кого, но опять же, если есть кому нести, бывает, что хоронят 2-3 человека, родственников-то мало, сельчане тоже не всегда собираются.
[С: А во что одевали раньше, если не запас, например?]
ГВ: Ну да, у меня бабушка, допустим, она жила в Красноярске, у другой дочери, а я дочь ее сына, как она приезжала сюда на лето, всегда носила с собой смёртную одёжку, именно смёртную, слово такое, это был узелочек, в котором лежало три вещи: чулки, а, чулки обязательно без резинок, без ничего, просто чулки хлопчатобумажные, не колготки, тапки обязательно с задниками, не шлепки, а тапки тряпичные, халат и платок, четыре вещи. Халат обязательно с застежками, потому что одевать покойника, ну, очень сложно, с застежками халат и платочек обязательно белый, четыре вещи.
[С: А все белое было?]
ГВ: Нет, нет, чулки коричневые, обычные, цветастый халат и платочек белый, ага. Считается, что нельзя надевать колготки, допустим, трусы не надевают женщинам, мужчинам надевают, женщинам – нет.
[С: Почему?]
ГВ: Трусы не надевают женщинам, потому что раньше без трусов ходили. А вы знаете, что бабушка мне рассказывала, что они зимой носили трусы из двух половинок. Ну, они с мужиками ездили за дровами, за сеном, все женщины ездили, надевают шаровары, трусы с резинками, такие панталончики, наверх шаровары, не сшитые половинки. Я говорю: «Зачем не сшитые?», [в ответ]: «А как мы пописаем?». Представь, куда побежишь в кусты зимой-то? А тут сделал свое дело и делов-то.
[С: Хитро!]
ГВ: Хитро! Вот, трусов женщинам не надевали, сейчас, видимо, надевают кому-то, а раньше – нет. А, под халат еще нужна ночная рубашка.
[С: Ночную?]
ГВ: У нас почему-то ночнушку, у нас вот не сорочки на бретельках, у нас почему-то ночнушки или вот такую в форме майки, или с рукавчиком, да, пятая вещь.
[С: А что-нибудь в гроб клали?]
ГВ: Ну, очки у нас кладут, если человек в очках ходил, а больше ничего. Есть такой обычай, если кто-то умер и снится родственникам, допустим: «Мне холодно», или там забыли что-то положить, вот очки, допустим, забыли, или приснился и жалуется, что холодно, то следующему покойникам, есть такой обычай, кладут эту вещь, чтоб передал, носки теплые кладут, очки кладут, может, даже какие-то мелкие вещи, вот я знаю, что это было, а так вообще-то нет.
[С: А на какой день хоронят?]
ГВ: На третий, строго на третий, даже если умер в полдвенадцатого ночи, то считается за первый день, вот день, в который умер, это первый, потом второй, а на третий уже хоронят, редко когда родственников ждут, так на третий.
[С: А где гроб до этого?]
ГВ: В доме стоит.
[С: А в каком месте?]
ГВ: Обычно в передней, горница, в передней, которая окнами на эту, ставят на табуретки обязательно, гроб на табуретках стоит, то есть на полу человек не стоит.
[С: А их потом переворачивают, когда выносят гроб?]
ГВ: Он стоит ногами к двери…
[С: Табуретки?]
ГВ: А-а-а, да, вспоминаю, я этого не знала, но выносят вверх ножками табуретки, а я как-то не обращала внимание, да-да-да.
[С: Гроб выносят ногами вперед?]
ГВ: Вперед ногами, обязательно.
[С: А вот стучат, когда покидают дом?]
ГВ: Этого я не знаю, но у нас всегда остается одна из женщин, не родственница, которая моет полы, тут же, это обязательно, тут же моет полы, причем даже чистые…
[С: Символически?]
ГВ: Символически, но полы моет, потом, значит, запирает дом и догоняет процессию.
[С: Что-нибудь сыплют по дороге, пока идут?]
ГВ: Нет, только веточки кладут, причем веточки еловые в две калеи, я иногда вижу, что раскидывают вот этот, это неправильно, надо в две колеи, кладут иголочками наружу, чтобы душа в дом не вернулась против иголочек, то есть они делают неправильно, когда раскидывают как попало, цветы кидают поверх елочек, но это не часто, не часто. Эти елочки до сорокового дня не убирают, не убирают, а потом сжигают обязательно.
[С: То есть ходят собирают их обратно?]
ГВ: Обязательно, но до сорокового дня их не трогают, так они валяются, по ним ходят, ездят.
[С: Как-нибудь занавешивают зеркала?]
ГВ: Зеркала обязательно, сразу, как только умер человек, подвязывают нижнюю челюсть, чтобы она не отваливалась, закрывают глаза, даже кладут монетки, чтобы не открывались глаза, и завешивают зеркала, это обязательно.
[С: Зеркала, чтобы…]
ГВ: Чтобы душа не ушла в зазеркалье, обязательно, а то потом будет являться.
[С: А кто обмывал?]
ГВ: Обмывают не кровные родственники.
[С: То есть зять там, да?]
ГВ: Ну да, можно, да, допустим, у нас мать умерла, то обмывала сноха, не я, а жена моего брата обязательно в посуде, которая никогда больше не будет использоваться, обычно пользуются стеклянной, чтобы ее разбить. Вот так, обмыли, значит, воду выплеснули на задворки…
[С: За пределы дома?]
ГВ: Да, за пределы территории выплеснули и бьют вот эту стеклянную посуду, так, чтобы никто потом не использовал.
[С: А тряпки, которыми мыли?]
ГВ: Это все выбрасывается в помойку, да, не сжигается, выбрасывается то, что потом не использовалось.
[С: а перед смертью человек может как-нибудь почувствовать, что он уходит? Или что он будет делать, если знает, например: «Ну, я отжил свой век…»]
ГВ: Я особо таких не знаю, но я знаю, у нас фельдшер местный Нина Семеновна, она позвонила соцработнице своей: «Танька, ведь я умираю». Танька пришла, а она уже лежит, хрипит. Она вот почувствовала. А так, каких-то особых я не знаю…
[С: Может, сны снятся? Но не прям человеку, который умрет, а какому-то другому?]
ГВ: Не приходилось, девочки, честное слово! [смеется]
[С: Слава Богу! А когда хоронят, то что-нибудь оставляют на могилке, когда только похоронили?]
ГВ: Цветы, больше у нас ничего не оставляют. У нас еще есть обычай стрельбы, раньше если охотник, то обязательно стреляют, а сейчас практически всех мужчин из ружья стреляют, так-то у нас запрещено, но как-то вот пока обходится. Дают несколько, сколько, я не знаю, вот три точно делают выстрела. Когда Володю Волкова хоронили в том году, стреляли из ружья, а чтобы что-то на могиле, то ничего в первый день не оставляют, и свечку у нас не принято оставлять, просто вот цветы.
[С: А копальщикам дают что-нибудь?]
ГВ: А как же, обязательно, когда они копают, кроме денег дают еще поесть, при этом, когда они закопают, их приглашают, но сажают за стол отдельно.
[С: На поминки?]
ГВ: На поминки обязательно копальщиков и на сороковой день обязательно приглашаются.
[С: А чем угощают их? В этом паечке?]
ГВ: Особенностей не знаю, обычная еда, бутылку дают, закусить, яйца дают, огурцы, ну че у нас особенного.
[С: А кутью не готовили?]
ГВ: Ой, не знаю, у нас как-то не принято. Вот мед обязательно, мед обязательно, баночку с медом, когда идут хоронить, берут с собой, ставят на поминальный столик. Вы знаете, что в храме столик для поминания? Вот свечки ставят? И обычно квадратные? Всегда спрашивают: «А куда ставить на помин?», я говорю: «Ищите квадратные, только он на помин, все остальные круглые». Вот на этот квадратный ставят баночку с медом открытую, потом, когда заканчивается отпевание, ее забирают, садятся за стол, первым-наперво пускают по кругу и каждый своей ложкой берет по кусочку меда.
[С: А компот?]
ГВ: У нас то чай, то компот, у нас строго этого нет.
[С: Можно вино, водку?]
ГВ: У нас пьют три тоста, три тоста наливают, три стакана. Первую стопочку, вторую, третью, после третьей…
[С: Ничего не говоря?]
ГВ: У нас говорят теплые слова, но каких-то особых я не знаю, чтоб какой-то обязательный был. Кто «Отче Наш» читает, кто говорит еще какие-то слова.
[С: А покойному ставят отдельно стопочку?]
ГВ: Обязательно стопочку, накрывают стопочку водки куском хлеба, она стоит до конца поминок, куда ее потом девают, что-то я не скажу. Вот на сороковой день… Поминки еще на девятый устраивают, но на сороковой день большие, вот эту баночку с медом, каждый раз начинают с нее обед. Если осталась, могут оставить до годины, година празднуется тоже широко всегда, могут и копальщиков позвать, кто нес обязательно, а могут и не звать, сейчас не очень строго это. И если нет того меда, то новую баночку берут, может, не священную, но берут.
[С: А было такое, чтобы голосили на похоронах?]
ГВ: Профессиональных у нас плакальщиц нет, но родственники, бывает, плачут, но оно у нас так не афишируется, у нас народ вообще такой не эмоциональный какой-то, что кто-то там рыдает, кидается, обычно хоронят спокойно. А потом старые, молодых нет, хоронить некому, а у нас старых хоронят.