ЮЗИ: Пока выходят, а он ей говорит:

«Не суди, бабеночка,
Сама была девчоночка!
Сердце билось у тебя,
Как у голубеночка»

Споет ей вот такую песню…
[С: Вы частушку рассказали, которая была на проводах, получается, в армию?]
ЮЗИ: Да.
[С: А что еще было, когда провожали?]
ЮЗИ: Сказал, что «не поеду я, если она не пойдет меня провожать».
[С: А как там народ собирался?]
ЮЗИ: Да, гуляния были, он плясал, а я не умею, до сих пор не умею, ни вальсы, ничего. «Так ты только ходи за мной, ходи, я буду петь, а ты ходи», я и ходила.
[С: А что пели?]
ЮЗИ: Да все пел, я только запомнила эту частушку.
[С: Больше не помните частушек?]
ЮЗИ: Сама-то я много, конечно, знаю.
[С: Расскажете нам?]
ЮЗИ: Всяких много… У меня даже Ленка брала, записывала.
[С: А можете нам рассказать частушки какие-нибудь?]
ЮЗИ: Я не знаю, какие хорошие, какие плохие…

Ка бы я была бы я
Из дома двухэтажного,
Тогда бы я могла бы я
Надеяться на каждого!

Ка бы я была бы я девица красивая,
Тогда бы я могла бы я
Надеяться на милого!

Мне залеточкина мать,
Что позволила сказать,
Белу кофту гладь не гладь,
Тебе за сыном не бывать!

А мы шли из клуба и пели с подругой, все село шли и пели, один мужик, Надька вот, помню, она умерла, моложе меня, говорит: «Папа сказал: «Зинка пропела, теперь можно спать». [смеется] А я ей отвечаю:

Ой, Шура дорогая,
Не будем наглаживать!
За ее хорошим сыном
Не будем ухаживать!

Мне-ка милый изменил,
Думала, на шуточку,
А он ходит каждый день:
Выйди на минуточку!

Много их, Господи…