ГВ: Там сохранилась часовня. Вот в каждой деревне...
[С: В Федьково?]
ГВ: Деревня Федьково. В каждой деревне был свой престольный праздник, то есть один из вот... праздников.
[С: У вас Успение?]
ГВ: Здесь Успение. А у нас вот в Федьково был Ильин день, второго. И там вот была часовня, посвященная как раз Илье Пророку. А в соседней деревне, там был другой, скажем, была Троица, по-моему, была часовня, посвященная Троице. Так вот здесь снесли, а в Федькове не сумели снести.
[С: Сколько отсюда километров Федьково?]
ГВ: Семь или восемь, по-моему. Вы на велосипедах не ездите?
[С: Нет, но это, если что, и пешком можно.]
ГВ: Нет, девочки, я с вами не пойду.
[С: Нет, мы...]
ГВ: А, сами? Ну смотрите. Ведь это через реку... ну просто посмотреть-то, она в общем сохранилась. Ее местные жители отстояли, когда два человека, совершенно пьяные, там и фамилии есть, подъехали к часовне ее рушить, местные жители встали, так сказать, стеной. Отстояли. Ну, она, конечно, разрушена, то есть там нет икон, ничего, только каменная основа и проемы для икон. Крышу там сделали дачники.
[С: А какие-то стертые росписи еще есть?]
ГВ: На часовнях росписей в общем-то не было, вот были только эти, проемы, в них вставлялись иконы. Вот их выломали, иконы, и все. Но там, говорят, камень с надписями есть, я не знаю, что там. Какая-то на нем выбита надпись. Надо у дачников спрашивать, которые там живут. Типа он там лежит.
[С: Интересно, что за камень.]
ГВ: Я не знаю.
[С: В советское время пытались снести, когда ее отстояли?]
ГВ: Часовню-то? Нет. Нет, так она и стояла, заросла сиренькой, я вот там жила до шестнадцати лет в Федкове. Так она и стояла, и больше ее никто не трогал. А вот храм-то, когда с него тащили купола, там сделали вот... у меня есть перечисления-то, что там было. Туши замороженные хранили, были установлены морозильные камеры, шкуры со скота там хранили, зерно хранили. Кстати вот, зерно, значит, там это, сделали настил, ну, чтобы не отсыревало от пола, а плиты, которыми чугунными плитами пол был настилан, тоже растащили. Я видела во дворах жителей вот эти плиты. Уже в наше время, не очень давно. Так вот, значит, сделали настил где-то вот такой в высоте, ну, на этих, на столбиках, чтобы зерно не отсыревало. И сейчас-то этот пол весь погнил, провалился, и батюшка не пускает вот в ту, Успенскую церковь. А там фрески сохранились. Я его уговорила года три-четыре назад, еще там крыша-то была не очень текла, то есть полы там были еще не... я ходила фотографировала фрески. Фотографии фресок у меня тоже есть.
[С: Здорово!]
ГВ: Сейчас он не водит, сам не хожу, говорит...
[С: Проваливается?]
ГВ: Ноги поломаешь, да, проваливается. Еще там была пекарня, вот в приделе Сергия Радонежского в Успенском храме была пекарня. Когда была, в школе еще училась, заходила. Вот там стояли столы, котлы, все для этого... А вверху там были росписи. Иисус Вседержитель, Господь Вседержитель с поднятыми руками. Я захожу, а он сверху такой суровый смотрит, я боялась.
[С: Боялись?]
ГВ: Но поскольку там была пекарня, там температура, все, эта крыша рухнула самой первой. А в остальной, там долго еще крыша стояла. Но кому она нужна! там был гараж, этих, машин, там пивбар был в Никольском храме, магазины там были, склад мебели, все там было. Чего там только не было.