[С: А гадали как-нибудь в детстве, может?]
ГВ: Нет, у нас этого... Вы же понимаете, мы были как, нас в деревне мало было народу, мы вот последние дети, собственно. Когда я уже стала девушкой, я вообще была единственной в деревне, то есть не с кем было гадать.
[С: А Рождество там, Святки?]
ГВ: Ряженые ходили, так у нас здесь вот и сейчас библиотекарь Людмила, она занималась тоже краеведением, была в школьном музее, ответственность за него. У нее тут была эта, краеведческая группа, кружок. Она вот организовывала, выходила. Ну это в девяностые уже годы. А в нашем детстве ходили, а как же. Наряжались, ходили по домам.
[С: А как рядились, в кого? Кем?]
ГВ: А нет, что кто найдет. Самое главное было нарядиться так, главным писком считалось, чтоб тебя не узнали. Но нас там было пять детей, как тут не узнать. Некоторые делали вид, что не узнавали: «Ой, а кто это это? Галька, неужто ты?» Ну вот так вот. А наряжались ну так.
[С: Чтоб посмешнее было или..?]
ГВ: Ну да, да, надевали старые эти полушубки, какие-то драные шапки, вот на лицо эту занавеску тюлевую, чтоб не узнали лицо-то. Постучишь, значит, в дом, если хозяева дома, могли и отказать, прогнать, а если пустят – начинали плясать там. Ну так, че-то припевали, плясали, нам че-то давали какие-то конфеты или чего-то. Мы, значит, забирали пакет, уходили в следующий. А потом после как взад пошли всей деревней съедали, собирались.
[С: А как, а что там пели, плясали?]
ГВ: Колядки.
[С: Колядки?]
ГВ: Ну, какие-то там колядки, но я уже не могу сказать, что что-то там было, какой-то... Да не так уж и часто это было, да у нас и не было уже детей, Федьково тогда уже погибало. Все уезжали.
[С: А так-то озорничали? На святки, может?]