[С: Озорничали на Святки?]
БНА: Всяко было.
[С: А что было?]
БНА: Ну, например вот, я вот помню, мне вот мальчишки из этой деревне ездили [что делали – не слышно, т. к. закричал петух], вот взяли у одной женщины, пугало в огороде стояло. Вот они сняли это пугало, и повесили на дерево. И его повесили на дерево. А раньше-то в деревне ходил сторож, мужчина, он вот всё с такой колотушкой. Раньше сторожили, ходили. И вот он не видел, когда они его повесили. Он идёт, а уж светать начало. Он, значит, пришёл к соседу, начал стучаться к нему и говорит: «Идите, у вас кто-то на дереве повесился, не знаю, баба или мужик, не знаю, что-то висит, удавился». Они выбежали все, господи, а это пугало висит.
[С: Это на Святки было?]
БНА: Да.
[С: А в окошко стучали?]
БНА: Стучали в окошко, чё делали. На нитку привязывали, и вот дёргали, стучали. В окошко стучали.
[С: Может, трубу как-то перекрывали?]
БНА: Нет, мы этого не делали. Вот в окошко мы стучали, вот я помню, мальчишки что-то привязывали, а мы сидели дёргали. Чтоб вот звенело. Вот выйдут, страмят нас, ругают, а мы убежим, а потом опять за своё. Вот так. Потом маме нажалуются, скажут, вот гляди, там у тебя. В огороды лазили, по огородам лазали. Ой. А теперь вон пойди сорви яблоко, да ты что, милицию сразу. Нельзя.
[С: Со звездой ходили?]
БНА: Нет. <…>
[С: А вот Крещение потом… как его праздновали?]
БНА: А я не знаю, Крещение. Мы не купались, не ходили, не знаю. И я не слышала, чтобы у нас там кто-то ходил, я не знаю. Просто только ходили в церковь, брали святую воду, а чтоб купаться не купались. Это теперь вот купаются, гляжу. У нас этого… у нас тут две молодые семьи живут, а то в основном старухи. Они вот бегают, раз, купаются [о заросшей речке, в которой теперь нельзя купаться].
[С: А на Крещение вода вся святая?]
БНА: Да. Я не знаю, я вон даже беру из скважины, и она у меня стоит, ничего и не делается <…> и беру не ночью, а беру вот утром <…> и стоит, ничего не делается.
[С: А святая вода может испортиться?]
БНА: А не знаю, у меня вот стояла сколько лет, года два, ничего не испортилось. Я вот только вылью её, другую это…
[С: А когда выливаете?]
БНА: Вот как новую воду набирать, так возьму это… Раньше выливала скотине, вылью и ведро корове. А теперь возьму на умывальник вылью. Вот. Умываемся. А так… Ну, чтобы на дорогу, я её не выливаю, конечно.
[С: А как святую воду использовать? С Крещения.]
БНА: А я не знаю, как.
[С: Вот вы её набрали. Она стоит. Вот что с ней делать?]
БНА: Вот так и стоит. Ну, когда станешь когда заболеешь, вроде попьёшь маленько. Вот. Умоешься. Так она и стоит. Вот наберу утром, значит, печка топится, я начну готовить, я наливаю, готовлю, варю, и из этой вот святой воды, пока она святая.
[С: То есть она в какой-то момент перестаёт быть святой?]
БНА: Мне кажется, нет. Всё время она будет святая. Уж если она святая, так она святая. Не знаю. Может быть она и теряет свои свойства, может быть, не знаю. Но тем не менее она стоит и не портится. У меня и по два года стояла. И ничего не делается.
[С: А вот вы говорите, воду святую коровам давали. Они пили. И как?]
БНА: И ничего, как любую воду выпьют. Не всё ли равно им, что святая, что простая.