[Не рассказывали, что если человек после смерти ходит? Если он убил себя или умер странной смертью?] Как стра́нной… Я не зна́ю, ко мне ниикто́ не пришёл. [А если плачут сильно по мертвому?] Ну, пла́чешь, я и пла́кала, у меня́ сын поги́б, вон ма́лый сын. Оди́н, два сыны́ было́: оди́н бо́льший вот, а ма́лый вот э́той поги́б – вот два ря́дом сидя́ть [показывает фотографию]. Бо́льший ёсть, а ма́лый поги́б, вот. И я так пла́кала, я стра́шно пла́кала, я ву́сни [сны] ўся́кие ви́дела, ўся́кие, и предсказа́ния каки́е-то. Вот ён пе́рвый год как поги́б, а я си́льно пла́кала. Тоды́ прие́хал сын мой, вот сюды́ сеў, сту́лик во… вот так сеў, а я вот так была́ [показывает]. Прилета́ет пту́шечка, а у яго́ бы́ли таки́е волосы́, желтова́тенькие, у ма́льца, ну. И она́ прилета́еть, а сын сиде́ў спино́й туды́, а я вот сюды́. Так я погляжу́, пту́шечка жёлтенькая, как у яго́ волос… воло́сики таки́е желтова́тые бы́ли. Она́ прилета́еть и вот так ў боло́нку – а здесь сиди́ть ма́лец мой – стук-стук три ра́зики, держи́тся вот так за… но́жкам, и три ра́за сту́кнула. А я вот тут. [Показывает]. Тоды́ я вот так ўста́ла и стою́, вот так стою́ и гляжу́. А яна́, э́та пту́шечка, перелета́еть вот сюды́ и опя́ть де́ржиться вот так за э́то, жёлтенькая пту́шечка. Тоды́ я на сы́на говорю́ – сы́на Ко́льком зову́т – говорю́: «Ко́ля, сыно́к, говорю́, э́то ж наш Ви́тя прилете́ў. Ви́тя на яго́», – говорю́. А Ко́лька вот так погляде́л: «Да, мам, да, мам». И пту́шечка… а пту́шечка та ўсё на меня́ вот так глаза́м, во́дить глаза́м и ўсё, как дере́тся ко мне ўсё равно́, вот так. А за окно́ уже́, ну. Поле… Посиде́ла, и полете́ла. Как Ко́лька сказа́л, что мам… Я говорю́: «Сыно́к, э́то ж наш Ви́тя прилете́ў». А ён говори́ть: «Мам, да». Посиде́ла, и полете́ла. После́ того́ я пту́шки таке́й никогда́ не ви́дела, никогда́, вот как было́. Э́то пе́рвый год как ён поги́б я пла́кала то́же… то́же. Э́то я ви́дела то́же во́ сне.