[Не рассказывали, что колдуны умели превращаться в животных и залезть в хлев?] Де… ну, де́лали людя́м, де́лали и скоту́. Бы́ли колдуны́. Что были́ – то были́. [А могли они превращаться?] Ня то что оны́ преврашша́ються, а то, что боле́еть чэлове́к и умира́еть. И скоти́ну так же, что ина́ не веде́тся. Э́то было́. Что было́, то было́. И да́же бы́ло то, что и у де́да моего́ было́… что де́лали ему́… он жиў зажи́тошно, и де́лали яму́ вся́чину. [А что делали?] Ну, колдова́ли. У коло́деся колдова́ли, и э́то… поку́ль коло́дезь, гово́рить, на углу́ там быў, как мы там жи́ли, на ста́ром дво́ришше. Так поку́ль коло́дезь замы́ло… до́ж каки́-то ли́нуў, что коло́дезь замы́ло. Тады́ вы́рыли на дворе́ коло́дезь. Ну, люде́й же злых не не́т [sic!] на све́те. И тяпе́рь так. И тяпе́рь есть таки́е, что он, е́сли б он уме́ў колдова́ть, так он бы, ве́рно, и де́лаў бы что́-нибудь, поми́луй Бог. Тут… не на́до э́то соверше́нно, э́то грех непрости́тельный. [Это они из зависти?] Ну, да. Коне́шно. [Что-то в колодец бросали?] Броса́ли, ма́мка моя́ ви́дела, как б… э́то, ишла там колду́нья, а ина́ шла от сястры́, с Иллёменки. И ду́же пурга́ была́, ў коло́дез шо́-то уки́нула, и круко́м боўза́ла. И, гово́рить, ў коро́в был поно́с, не кида́я… ўсё, ўсё поно́с, от йих аж не па́хло. И говори́ть, ужо́… де́ти бы́ли за́мужем отда́дены: там здоро́вы, при́дуть сюды́, как пояду́ть, попью́ть э́той воды́ – так боле́ють. Поку́ль коло́дезь замы́ло. А тады́ говори́ть, вон на э́того Купа́лу, соба́ка ду́же злый быў, но на дворе́… не спуска́ли яны́ его́ с дво́ру. Говоря́ть: «Во, как соба́ка йи́стся» [? – 01:23:47,491]. И ба́бушка на де́душку гово́рить: «Хок, вы́йди, вый\ди, сёння така́я ночь, что колдуны́ хо́дют. Вы́йди, погляди́ круго́м дво́ру. Соба́ка не зря ла́ет так». Ён не… А гърит: «А, яны́ сы колду́й [? – 01:24:01,795]. На двор не узле́зуть, и всё». Наза́втрега вста́ли, вси воро́ты яйца́м отби́т… е́то, у воро́т я́йца кида́ны. [Почему? Колдуны кидали?] Ну, к… ну, кто кида́ў, мы ж не зна́ем, кто там кида́ў. А, гла́вное, что ночь така́я приме́тная, и вси воро́та в яйца́х у сыры́х. [Ничего потом не было?] А ўсяго́ бы́ло. И конь сдох, и ко… и коро́вы сдыха́ли, ўсяго́ бы́ло. [Это так портили?] Ну, да. По́ртили скоти́ну. [Колдуны на Купальскую ночь гуляют?] Ну, да. [А что значит «гуляют»?] Ну, как гуля́ють. Что… кому́ не спи́тся – вряди́ть хо́дют, да и ўсё. Не спи́тся, кому́ с за́висти, кому́ со зла, кому́ что. Сла́ва Бо́гу, живём так, спроста́. Тепе́рь лу́чше. Коммуни́сты э́то всё уничто́жили, и всё. И, про́сто… про́шше ста́ло жи́ть, лу́чше, и всё. [Как коммунисты колдунов уничтожили?] Колдуны́ са́мы вы́мерли, а э́то… а… кни́ги вся́кие поуничтожа́ли яны́, да́же ико́ны уничтожа́ли. У нас тут о́быск был, в о́дном дворе́. А э́той… а йи́хний оди́н из сыно́ў служи́л ў це́ркви, когда́ це́рква была́ ешшо́ у Серте́е. Ну, и он ишшо́ был, коне́чно, ма́льцем, ў то́е вре́мя и служи́л ў це́ркви там. И когда́ це́ркву разграбля́ли, то ён… Ева́нгелие оста́лось яму́. И вот о́быск был, и взя́ли э́то Ева́нгелие, да ў пе́чку ки́нули. Ти добро́ э́то? И йим поле́гчило от э́того? Так вот, так во и не… так… А? [Ничего с ними не было, за то, что в печку они Евангелие кинули?] Ну, я ж не зна́ю, э́то ж уки́нули хто о́быск де́лал, мили́ция там, ти что. [Не рассказывали, что с ними потом что-то?…] Хозя́инам ничего́, яны́ ж не винова́ты. [А тем, которые?…] А тем я не зна́ю, э́то ж… яны́ ж не вот где живу́т, а кто ж де… мы ж не зна́ем, что э́то, мо́жет, из Ве́лижа мили́ция кака́. Я и тепе́рь живу́, я не зна́ю, где там что ведётся. Живу́ сама́ сабе́ так, тихо́нько.